Хвостов, Алексей Алексеевич

Алексей Алексеевич Хвостов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Псковский вице-губернатор
16 января 1898 — 6 марта 1900
Предшественник:	граф Александр Васильевич Адлерберг
Преемник:	граф Константин Константинович Пален
Воронежский вице-губернатор
6 марта 1900 — 25 января 1903
Предшественник:	Александр Макарович Чернов
Преемник:	Сергей Аполлонович Чижов
Черниговский губернатор
25 января 1903 — 3 февраля 1906
Предшественник:	Евгений Константинович Андреевский
Преемник:	Николай Матвеевич Родионов
Сенатор
27 января 1906 — 1917
Рождение:	14 июня 1859(1859-06-14) с. Воронец, Елецкий уезд, Орловская губерния
Смерть:	25 февраля 1940(1940-02-25) (80 лет) Белая Церковь, Югославия
Образование:	Московский университет
Награды:	2-й ст. 1-й ст.

Алексе́й Алексе́евич Хвосто́в (14 июня 1859 — 25 февраля 1940) — русский государственный деятель, Черниговский губернатор, сенатор.

Биография

Православный. Из потомственных дворян Орловской губернии.

Сын орловского помещика Алексея Николаевича Хвостова (1819—1887) и Екатерины Лукиничны Жемчужниковой. Старшие братья Александр, Сергей и Николай также были государственными деятелями.

Окончил юридический факультет Московского университета со степенью кандидата прав (1882).

По окончании университета поселился в родной губернии, где посвятил себя сельскому хозяйству и общественной деятельности. Избирался депутатом дворянства по Елецкому уезду (1884—1893), гласным Елецкого уездного и Орловского губернского земских собраний, почетным мировым судьей. В 1887 году был избран непременным членом Елецкого уездного по крестьянским делам присутствия, а в 1891 — назначен земским начальником 9-го участка Елецкого уезда.

Прослужив земским начальником до 1896 года, подал в отставку и был причислен к МВД. В том же году на трехлетие был избран почетным попечителем Елецкой классической гимназии, гласным Задонского уездного и Воронежского губернского земских собраний, а также председателем Елецкого общества сельского хозяйства. На протяжении своей службы продолжал заниматься сельским хозяйством: в своих имениях устроил единственную в губернии образцовую хмелевую плантацию, насадил сосновый лес по берегу Дона для укрепления берегов, ввел многие усовершенствования в хозяйстве.

В 1898 году был назначен Псковским вице-губернатором, а в 1900 переведен на ту же должность в Воронеж. В январе 1903 был назначен Черниговским губернатором. 1 января 1906 года был ранен бомбой, брошенной в него террористами-эсерами. В результате покушения лишился слуха и частично зрения, вынужден был оставить должность для лечения.

25 января 1906 произведен в тайные советники, а через два дня — назначен сенатором, присутствующим в департаменте герольдии.

В эмиграции в Югославии, жил в Белой Церкви. Умер в 1940 году.

Награды

• Орден Святой Анны 1-й ст. (1910);
• Орден Святого Владимира 2-й ст. (1914).

• Медаль «В память царствования императора Александра III»;
• Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых» (1913).

Иностранные:

• болгарский орден «За гражданские заслуги» 2-й ст. (1899).

Источники

• Правительствующий Сенат. — Санкт-Петербург. Типо-литография Санкт-Петербургской Одиночной Тюрьмы. 1912. — С. 126.
• Список гражданским чинам первых трех классов. Исправлен по 1 сентября 1914 года. — Пг., 1914. — С. 337.
• Незабытые могилы. Российское зарубежье: некрологи 1917—1997 в 6 томах. Том 6. Книга 3. Х — Я. М.: «Пашков дом», 1999. — С. 52.

Ссылки

• [ru.rodovid.org/wk/Запись:356521 Хвостов, Алексей Алексеевич] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Отрывок, характеризующий Хвостов, Алексей Алексеевич

Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.