Хезлвуд, Ли

Ли Хезлвуд Lee Hazlewood
Хезлвуд в 1968 году
Основная информация
Полное имя	Бартон Ли Хезлвуд
Дата рождения	9 июля 1929(1929-07-09)
Место рождения	Мэннфорд, Оклахома, США
Дата смерти	4 августа 2007(2007-08-04) (78 лет)
Место смерти	Хендерсон, Невада, США
Годы активности	1958—2006
Страна	США США
Профессии	певец, автор песен, музыкальный продюсер
Инструменты	гитара
Жанры	кантри
Сотрудничество	Нэнси Синатра Дуэйн Эдди
[leehazlewood.net ewood.net]

Ба́ртон Ли Хе́злвуд (англ. Barton Lee Hazlewood; 9 июля 1929, Мэннфорд, Оклахома, США — 4 августа 2007, Хендерсон, Невада, США) — американский певец, музыкант, автор песен и продюсер.

Карьера

Ли Хезлвуда можно назвать одним из харизматических реформаторов современной музыки. Он, частично в соавторстве с Нэнси Синатрой (дочерью Фрэнка Синатры), написал такие хиты, как «This Boots Are Made For Walkin’», «Something Stupid», «Summerwine», «Some Velvet Morning», на которые существует множество кавер-версий. Среди многочисленных музыкантов, записавших кавер-версии на песни Хезлвуда, абсолютно разные, как независимые, так и коммерческие исполнители — Scooter, Ник Кейв, Einstürzende Neubauten, Робби Уильямс, Джессика Симпсон, Демис Руссос, KMFDM, Megadeth и многие другие.

Хезлвуд уделял много внимания звучанию музыки, занимался звукоинженерией. Во времена, когда звуковые эффекты не были широко доступны, Хезлвуд пытался добиться эффектов с помощью эха в пустых помещениях. Впоследствии он создал свой саунд, который иногда описывают как «Ковбойская психоделия» (англ. Cowboy Psychedelia) или «Сладкий андерграунд» (англ. Saccharine Underground).

В 1970-х годах творческая карьера Хезлвуда пошла на спад. В конце 1990-х годов он вернулся на сцену, снова объединившись с Нэнси Синатрой.

В 2005 году Ли Хезлвуду был поставлен диагноз — рак. После этого он успел записать и выпустить в 2006 году свой последний альбом Cake or Death. В следующем году Хезлвуд умер от гипернефроидного рака почек.

Дискография

• 1963 Trouble Is a Lonesome Town
• 1964 N.S.V.I.P.
• 1965 Friday’s Child
• 1966 The Very Special World Of Lee Hazlewood
• 1967 Lee Hazlewoodism It’s Cause and Cure
• 1968 Nancy and Lee (совместно с Нэнси Синатрой)
• 1968 Something Special
• 1968 Love and Other Crimes
• 1969 The Cowboy and the Lady (совместно с Ann Margret)
• 1969 Forty
• 1970 Cowboy in Sweden
• 1971 Requiem for an Almost Lady
• 1972 Nancy and Lee Again (совместно с Нэнси Синатрой)
• 1972 13
• 1973 I’ll Be Your Baby Tonight
• 1973 Poet Fool Or Bum
• 1974 The Stockholm Kid Live At Berns
• 1975 A House Safe For Tigers
• 1976 20th Century Lee
• 1977 Movin' On
• 1977 Back On The Street Again
• 1993 Gypsies & Indians (совместно с Anna Hanski)
• 1999 Farmisht, Flatulence, Origami, ARF!!! & Me…
• 2002 For Every Solution There’s a Problem
• 2002 For Every Problem There’s a Solution (диск с интервью)
• 2002 Bootleg Dreams & Counterfeit Demos
• 2003 Lycanthrope Tour/Europe 2002
• 2004 Nancy & Lee 3 (совместно с Нэнси Синатрой)
• 2006 Lee Hazlewood & das erste Lied des Tages (совместно с немецким музыкантом Bela B. из группы Die Ärzte)
• 2006 Cake or Death

Отрывок, характеризующий Хезлвуд, Ли

– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.