Браувер, Хендрик
| Хендрик Браувер нидерл. Hendrik Brouwer<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 27 сентября 1632 — 1 января 1636 | |||
| Предшественник: | Жак Спекс | ||
| Преемник: | Антони ван Димен | ||
| Рождение: | между 24 марта и 18 июля 1581 г. Республика Соединённых Провинций Нидерландов | ||
| Смерть: | 7 августа 1643 Тихий океан, недалеко от Вальдивии | ||
Хендрик Браувер (1581-1643) — нидерландский мореплаватель и 8-й генерал-губернатор Голландской Ост-Индии. Считается первооткрывателем прямого морского пути в Индонезиию от мыса Доброй Надежды к Зондскому проливу, носящего ныне его имя.
Биография
О юности Хендрика Браувера известно немного — вероятно он ходил в Испанию и Португалию с товарами амстердамских купцов.
В 1606 году на корабле Голландской Ост-Индской компании впервые посетил Голландскую Ост-Индию. В 1610 году, после 5 месяцев и 24 дней пути, прибыл в Голландскую Ост-Индию в качестве командующего эскадрой из трёх кораблей; во время этого плавания им был проложен прямой морской путь от мыса Доброй Надежды к Зондскому проливу, проходящий южнее «ревущих сороковых». Ныне он известен как «Маршрут Браувера». С 1617 года все нидерландские суда, плывущие в Юго-Восточную Азию и проходившие до этого через Маврикий и Цейлон к Бантаму, стали следовать маршрутом Браувера.
В 1611 году был направлен в Японию, где сменил Жака Спекса в должности коменданта острова Дэдзима, на котором находилась голландская фактория; занимал эту должность с 28 августа 1612 по 6 августа 1614 год[1]. В 1613 году, в составе нидерландской торговой миссии, посетил Сиам; способствовал установлению нидерландско-сиамских торговых отношений.
В начале 1632 года Браувер входил в состав торговой делегации Голландской Ост-Индской компании, направленной в Лондон для урегулирования торговых разногласий между Нидерландами и Англией. 18 апреля того же года он был назначен генерал-губернатором Голландской Ост-Индии, сменив на этом посту Жака Спекса, и занимал его до 1 января 1636 года. Его преемником на посту генерал-губернатора стал Антони ван Димен.
В 1642 году Голландская Ост-Индская компания, совместно с Голландской Вест-Индской компанией, организовала экспедицию к берегам Чили с целью основать в районе Вальдивии базу для торговли золотом. Флот отплыл из голландской Бразилии; большую помощь в организации экспедиции оказал Иоганн Мориц Нассау-Зигенский, бывший в то время губернатором нидерландских владений в Бразилии. Обогнув мыс Горн, экспедиция установила, что остров Эстадос не является частью Неведомой Южной Земли, как считалось до этого. Высадившись на острове Чилоэ, Браувер заключили договор с арауканами, по которому они обязались помочь голландцам в строительстве базы. Однако, 7 августа 1643 года Браувер скончался на борту корабля, недалеко от Вальдивии. Он был похоронен в посёлке, основанном голландскими колонистами на чилийском берегу и названным в честь него Брауверсхавен (нидерл. Brouwershaven)[2][3].
Напишите отзыв о статье "Браувер, Хендрик"
Литература
- Discovering the Great South Land, Byron Heath
Примечания
- ↑ [www.flc.kyushu-u.ac.jp/~michel/serv/histmed/dejimasurgeons.html Trading-post Chiefs, Medical and other Staff of the Dutch Factories Hirado and Dejima]
- ↑ Robbert Kock [www.colonialvoyage.com/dutchchile.html The Dutch in Chili] at coloniavoyage.com
- ↑ Kris E. Lane [books.google.com/books?id=893J8RTsKjgC Pillaging the Empire: Piracy in the Americas, 1500-1750], 1998, pages 88-92
Отрывок, характеризующий Браувер, Хендрик
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
