Дикий Билл Хикок
| Дикий Билл Хикок | |
| Wild Bill Hickok | |
 Дикий Билл Хикок | |
| Имя при рождении: |
Джеймс Батлер Хикок (James Butler Hickok) |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Гомер, Иллинойс |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Дедвуд, Южная Дакота |
Дже́ймс Ба́тлер Хи́кок (англ. James Butler Hickok, 27 мая 1837 — 2 августа 1876), более известный как Ди́кий (неистовый) Би́лл Хи́кок (англ. Wild Bill Hickok) — американский герой Дикого Запада, известный стрелок и разведчик.
Жизнь
Джеймс Батлер Хикок родился в 1837 году в американском городке Гомер (теперь Трой-Гроув), штат Иллинойс. Ферма его отца была одним из перевалочных пунктов на тайном маршруте переправки рабов на Север и подвергалась частым нападениям южан, преследовавших рабов. Помогая отцу отбиваться от нападений, Билл рано приобщился к оружию и был известен в округе как меткий стрелок из револьвера[1], а также своим нравом, в драке не успокаивался, пока не калечил противника. Именно за это он получил прозвище «Неистовый». Также имел второе прозвище — Дик Дак (Утка), из-за выступающей нижней губы.
В 1855 году после одной из драк, ошибочно думая, что он убил человека, Билл перебрался в Канзас, где вступил в отряд борцов против рабства под руководством генерала Джеймса Лейна.
В 1857 году Хикок завёл собственную ферму в округе Джонсон, а через год был избран констеблем Монтиселло. В 1859 году он устроился на работу кучером почтового фургона компании Russell, Waddell, & Majors freight company, дочерней компанией которой была знаменитая «Пони-экспресс». Осенью 1860 года во время перевозки грузов на него напала медведица. Несколько выстрелов из револьвера не остановили её, поэтому убить зверя Билл смог только с помощью ножа, в то же время сам получив в схватке тяжёлые травмы. После лечения в Санта-Фе и Канзас-Сити он перебрался в Рок-Крик, штат Небраска, где начал работать на конюшне. Именно здесь в 1861 году состоялась его известная перестрелка с Дэвидом Макканлесом, где Хикок, кроме него, застрелил ещё двоих человек.
Во время Гражданской войны Дикий Билл заработал репутацию искусного разведчика. О его военной службе были созданы целые легенды. Так, одна из них гласит, как он, прорвавшись через целую гущу конфедератов, застрелил половину из них, при этом не получив ни царапины; другая — как во время боя у Пи-Ридж (Арканзас) он самолично уложил 36 солдат, а затем и их генерала МакКаллока[en]. Многие из этих повествований были рассказаны самим Хикоком уже в послевоенное время и не нашли должного подтверждения.
После войны, уволившись со службы, Дикий Билл стал профессиональным карточным игроком. 21 июля 1865 года в городе Спрингфилд, штат Миссури, после ссоры во время игры в карты он застрелил Дейва Татта. Местные власти сочли убийство оправданным, и вскоре после ареста он был выпущен на свободу. В сентябре 1865 года в Спрингфилде он познакомился с журналистом Джорджем Уордом Николсом. Статья Николса «Дикий Билл» вышла в журнале «Harper’s New Monthly Magazine» в феврале 1867 года. Эта публикация прославила Дикого Билла на всю страну[2][3].
С 1867 по 1868 год Хикок служил в отряде генерала Джорджа Армстронга Кастера. В 1868 году он баллотировался на должность шерифа округа Эллсворт, штат Канзас, однако потерпел поражение. Тем не менее в августе следующего года он вступил на пост шерифа канзасского округа Эллис[4]. В следующие три месяца в городке Хейс он застрелил двоих человек — известного головореза Билла Малви, а также ковбоя Сэмюэла Строухана, местного нарушителя порядка. В июле 1870 года в Хейс-сити произошла перестрелка Хикока с солдатами 7-го кавалерийского полка США, в которой он убил одного из них и тяжело ранил другого.
После этого Дикий Билл бежал из города и весной 1871 года поселился в городке Абилин, штат Канзас: мэр Маккой, в это время подыскивавший подходящего кандидата на место маршала Абилина, предложил занять эту должность Хикоку, на что тот ответил согласием. В октябре 1871 года в очередной схватке Дикий Билл застрелил владельца салуна Фила Коу, с которым у того были разногласия из-за женщины. Тогда же Хикок неумышленно застрелил Майка Уильямса — своего близкого друга, пришедшего ему на помощь. В декабре 1871 года городской совет Абилина освободил его от занимаемой должности маршала.
С 1872 по 1873 год Дикий Билл путешествовал по востоку США и участвовал в театральных постановках Буффало Билла. Однако вскоре он вернулся на запад. У Хикока заметно ухудшилось зрение; к тому же он стал злоупотреблять алкоголем. 5 марта 1876 года он женился на Агнес Лейк — вдове известного клоуна Уильяма Лейка. Но вскоре он покинул свою избранницу и отправился на поиски золота в Южную Дакоту в городок Дэдвуд (Deadwood).
2 августа 1876 года Дикий Билл сидел за столом одного из салунов Дедвуда и по привычке играл в покер. Однако в этот раз он изменил своей привычке и сел спиной ко входу. Это стоило ему жизни. Пьяный Джек Маккол встал из-за стойки бара, подошёл со спины к Хикоку и выстрелил ему в голову. Смерть наступила мгновенно. В это время в руках у Билла были две восьмёрки и два туза — комбинация карт, которая с тех пор в покере называется «Рука мертвеца» (англ. Dead man's hand). На суде Маккол утверждал, что якобы Хикок убил его брата много лет тому назад. Историки и зрители сомневались в этой версии. Ранее Маккол проигрался Хикоку, но тот отдал ему немного денег, чтобы тот мог поесть. Маккол счёл этот поступок унизительным и вернулся, чтобы застрелить Билла. Тем не менее, суд, по не совсем ясным причинам, поверил в версию с выдуманным братом и оправдал Маккола. Однако повторный суд, проходящий в другой территории, признал Маккола виновным и казнил его. Дикий Билл был похоронен на окраине Дедвуда на кладбище Маунт-Морайа (Mount Moriah). В 1903 году рядом с ним по своей последней просьбе была похоронена Каламити Джейн (Бедовая Джейн), в своей автобиографии утверждавшая, что была женой Дикого Билла (доказательства этого утверждения, тем не менее, так и не получены).
Напишите отзыв о статье "Дикий Билл Хикок"
Литература
- Карл У. Брейхан. Великолепная семёрка. — М.: Прогресс-Пангея, 1992. — 272 с. — ISBN 5-01-003914-1.
- Bill O’Neal. Gunfighter. Eine Enzyklopädie aller Revolvermänner des Wilden Westens. — Augsburg, 1997. — ISBN 3-8289-0415-7.
Современная культура
Дикий Билл и Бедовая Джейн представлены в качестве персонажей в американском сериале Дедвуд (англ. Deadwood), выходившем на кабельном телеканале HBO с 2004 по 2006 год.
В числе первых включён в Зал славы покера в 1979 году.
- В фильмах
- Телесериал «Дедвуд», 2004-2006 гг., реж. Эдвард Бьянчи, в главной роли Хикока сыграл Кит Кэррэдайн.
- Белый бизон, 1977 г., реж. Дж. Ли Томпсон, в главной роли Чарльз Бронсон.
- Дикий Билл, 1995 г., реж. Уолтер Хилл, в главной роли Джефф Бриджес.
- Человек с равнины, 1936 г., реж. Сесиль Б. Де Милль, в главной роли Гэри Купер.
- Чистилище, 1999 г., реж. Ули Эдел, Дикого Билла сыграл Сэм Шепард.
- Маленький большой человек, 1970 г.
Примечания
- ↑ [www.blackhillsvisitor.com/main.asp?id=14&cat_id=30103 James Butler "Wild Bill" Hickok, Early Deadwood]. Black Hills Visitor Magazine. Проверено 5 октября 2009. [www.webcitation.org/66kpuhOH7 Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
- ↑ Miller N. H., Snell J. W. Why the West Was Wild: A Contemporary Look at the Antics of Some Highly Publicized Kansas Cowtown Personalities. University of Oklahoma Press. 2003. P. 178.
- ↑ Rosa J. G. George Ward Nichols and the Legend of Wild Bill Hickok // Arizona and the West. Vol. 19, №. 2, Summer, 1977. P. 135.
- ↑ [www.droversmercantile.com/history.cfm The Wickedest Cattletown in Kansas] (англ.). [www.webcitation.org/66kpvHw45 Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Дикий Билл Хикок - [www.philatelia.ru/cat6/plots/?more=1&id=216 Хикок (Hickok) «Дикий Билл» Джеймс Батлер] — биография на Philatelia.ru (рус.)
- [www.doncollier.com/historic10.htm Profile by Don Collier] (англ.)
Отрывок, характеризующий Дикий Билл Хикок
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
