Хилленкоттер, Роскоу

Роскоу Генри Хилленкоттер Roscoe Henry Hillenkoetter
директор Центральной разведки
1 мая 1947 года — 7 октября 1950 года
Президент:	Гарри Трумэн
Предшественник:	Хойт С. Ванденберг
Преемник:	Уолтер Беделл Смит
Рождение:	8 мая 1897(1897-05-08) Сент-Луис, Миссури, США
Смерть:	18 июня 1982(1982-06-18) (85 лет)
Образование:	Военно-морское училище (1920)
Военная служба
Годы службы:	1933 — 1957
Принадлежность:	США США
Род войск:	Военно-морские силы США
Звание:	Вице-адмирал

Роскоу Генри Хилленкоттер (англ. Roscoe Henry Hillenkoetter; 8 мая 1897 — 18 июня 1982) — американский военный и государственный деятель, третий директор Центральной разведки и одновременно первый руководитель Центрального разведывательного управления, созданного в соответствии с «Законом о национальной безопасности 1947 года». На этих должностях он пробыл с 1 мая 1947 года по 7 октября 1950 года.

Биография

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Роскоу Хилленкоттер родился 8 мая 1897 года в Сент-Луисе, штат Миссури.

До прихода в Центральное разведывательное управление служил командиром на линкоре «Миссури» (ББ-63). Ходил несколько туров как помощник военно-морского атташе во Францию в 1933—1935, 1938—1940, 1940—1941, 1946—1947 годах. С марта 1942 года по сентябрь 1943 года исполнял обязанности руководителя разведки, в штате главнокомандующего Тихоокеанским флотом (адмирал. Честер В. Нимиц). А 29 ноября 1946 года получил звание контр-адмирала.

30 апреля 1947 года был выдвинут президентом Гарри Трумэном на должность директор Центральной разведки. На следующий день, 1 мая, был приведен к присяге и приступил к выполнению своих обязанностей. После принятия «Закона о национальной безопасности 1947 года» и создания Центрального разведывательного управления (ЦРУ), повторно приведен к присяге 26 сентября 1947 года, затем повторно назначен на пост директора Центральной разведки 24 ноября 1947 года, но уже с новыми обязанностями, включавшими руководство ЦРУ. 8 декабря 1947 года утвержден Сенатом.

Возглавлял ЦРУ, когда Северная Корея вторглась в Южную Корею (25 июня 1950 года) и началась Корейская война. Его обвинили в том, что он не смог даже приблизительно предсказать такое развитие событий, хотя враждебность намерений Северной Кореи были налицо. Вследствие этого ему пришлось оставить свой пост.

После увольнения снова вернулся на флот. С августа 1950 года по октябрь 1951 года командовал Первой дивизией крейсеров Тихоокеанского флота. Вице-адмирал с 9 апреля 1956 года. Главный инспектор Флота с 1 августа 1956 года.

1 августа 1957 года уволен с флота в запас. На пенсии занимался частным предпринимательством.

Ссылки

•  (англ.) [www.cia.gov/library/center-for-the-study-of-intelligence/csi-publications/books-and-monographs/directors-and-deputy-directors-of-central-intelligence/hillen.html Роскоу Хилленкоттер] на официальном сайте ЦРУ.

Отрывок, характеризующий Хилленкоттер, Роскоу

– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.