Химический туалет

Химический туалет — туалет, не связанный с канализацией и обычно переносной, в котором для расщепления отходов используются специальные химикалии, которые также уничтожают неприятный запах. В химических туалетах часто используется и особенная жидкость для смыва. Такие туалеты употребляются для инвалидов, для работников расположенных на улице предприятий (например, стройплощадок, торговых точек), которые не могут часто отлучаться с места работы, в общественных туалетных кабинках (особенно на массовых мероприятиях вроде музыкальных фестивалей). На дачах и в сельском хозяйстве рекомендуется использовать не химический туалет, а биотуалет, образующий компост.

Название

На российском рынке за химическими туалетами прочно закрепилось название «биотуалеты». Следует отличать биотуалеты от химических туалетов, так как вторые для своей работы используют различные химические вещества (антисептики) и получающийся конечный продукт химтуалета может повредить окружающей среде. В связи с этим, экологическая безопасность химического туалета подтверждается санитарно-эпидемиологическим заключением установленного образца.

Конструкция

Переносной химический туалет состоит из двух соединенных между собой баков: верхнего бака, в который заливается вода для смыва, и нижнего, в котором хранятся и перерабатываются отходы. Верхний бак оснащен сиденьем с крышкой.

Смыв

Смыв в химическом туалете осуществляется при помощи ручной или электрической помпы.

Принцип действия

После отправления естественных потребностей пользователь нажимает на помпу и смывает отходы в нижний бак. В нижнем баке санитарная, химически активная жидкость примерно за сутки разлагает отходы до однородной массы с нейтральным запахом. Когда накопительный бак заполняется, его сливают в компостную кучу, выгребную яму или в канализацию.

Объем баков

В зависимости от модели туалета нижний бак может иметь объем — 11-24 литра, верхний — 10-15 литров.

См. также

• Туалет
• Биотуалет
• Туалетная кабинка

Отрывок, характеризующий Химический туалет

25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.