Химкинское кладбище

кладбище Химкинское Страна РоссияРоссия Субъект федерации МоскваМосква Административный округ Северный административный округ Координаты 55°55′03″ с. ш. 37°23′04″ в. д.55.9176389° с. ш. 37.3845194° в. д. / 55.9176389; 37.3845194    Дата основания 1959 Площадь 66,4 га км² Официальный язык русский Численность 177000 (2012) захоронений Химкинское на Викискладе

К:Некрополи, основанные в 1959 году

Химкинское кладбище — кладбище названо по ранее находившейся рядом деревне Химки, располагавшейся на левом берегу одноимённой речки.

Кладбище расположено в Молжаниновском районе Северного административного округа города Москва. Площадь кладбища составляет 66,4 гектара. Количество захоронений — свыше 177 тысяч. На кладбище расположена часовня в честь Святого князя Владимира, крестителя Руси. Эта часовня придана храму бессребреников Космы и Дамиана в Космодемьянском.

Почтовый адрес кладбища: Новосходненское шоссе, дом № 1, Москва, .

История

Название кладбища происходит от деревни Химки, располагавшейся на левом берегу одноимённой речки. Химкинское кладбище было основано в декабре 1959 года рядом с другой деревней, Машкино (при которой возникло и своё, Машкинское кладбище).

Среди тех, кто захоронен на кладбище, — Герои Советского Союза, военные начальники, участники Великой Отечественной войны, участники военных действий в Афганистане, деятели науки, культуры и спорта и многие другие.

Здесь похоронены также жертвы террористических актов на улице Гурьянова и Норд Ост.

Галерея

• Moscow, Khimkinskoe cemetery scheme.JPG

  План-схема Химкинского кладбища.

• Moscow, Khimkinskoe cemetery. Central entrance 01.JPG

  Химкинское кладбище, центральный вход.

См. также

• Похороненные на Химкинском кладбище.

Отрывок, характеризующий Химкинское кладбище

Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]