Химчистка

Химчи́стка (химическая чистка), профессиональная сухая чистка — химический процесс очистки изделий из текстильных материалов с использованием органических растворителей. Основное назначение химической чистки — удаление грязи и пятен, которые не поддаются очистке при обычной стирке.

Услуги химчистки востребованы у любого слоя населения — от бедного до богатого.

История

Впервые использование нефтепродуктов для очистки одежды было предложено владельцем красильни Жаном Батистом Жолли (Франция, 1855 г). Он заметил, что скатерть в его доме стала более чистой после того, как горничная пролила на неё керосин. Жолли открыл самую первую химчистку, где очищал одежду керосином.

Вначале для химчистки использовались нефтепродукты типа бензина и керосина. Их лёгкая воспламеняемость приводила к частым пожарам и взрывам. Проблемы пожароопасности заставили Уильяма Джозефа Стоддарда, специалиста по химической чистке из Атланты, изобрести растворитель Стоддарда. Его огнеопасность была значительно меньше, чем у нефтепродуктов.

После Первой мировой войны начали использовать различные хлорированные растворители — они менее огнеопасны, чем нефтепродукты, и лучше удаляют загрязнения.

К середине 1930-х в химической чистке начали использовать тетрахлорэтилен (перхлорэтилен) как стандарт идеального растворителя — он устойчив, негорюч и превосходно удаляет загрязнения, практически не нанося ущерб одежде.

Процесс очистки одежды

Машина химической чистки напоминает по своим действиям комбинированную стиральную машину с сушилкой одежды. Предметы для очищения помещаются в камеру очистки (называемую корзиной или барабаном). Это — центр машины химической чистки. В моечном отделении находится вращающийся горизонтальный перфорированный барабан. В остов машины заливается растворитель, в то время как вращающийся барабан держит очищаемые предметы.

Символы химчистки на ярлыках текстильных изделий

На ярлыках текстильных изделий указываются символы, регламентирующие правила их обработки. Для химчистки это знак в виде круга с какой-либо буквой (кроме «W» для аква-чистки), либо зачёркнутый круг, означающий запрет химчистки.

Буквы на символах означают (англ.):

• «P» — Perchloroethylene, перхлорэтилен (тетрахлорэтилен).
• «F» — Flammable, легковоспламеняющийся.
• «A» — Any, любой.

Одна горизонтальная черта внизу символа означает щадящие условия химчистки. Используется ограничение механического воздействия.

Сухая профессиональная чистка (химчистка)
	Обычная сухая чистка с использованием тетрахлорэтилена и всех растворителей, перечисленных для символа «F»
	Щадящая сухая чистка для символа «P»
	Обычная сухая чистка с использованием углеводородов, температура кипения (дистилляции, перегонки) которых составляет 150—210 °C, а температура воспламенения — 38—60 °C (например, тяжёлый бензин)
	Щадящая сухая чистка для символа «F»
	Сухая чистка запрещена
	Сухая чистка допускается любыми растворителями. Неиспользуемый более символ

Стадии технологического процесса химической чистки

Можно выделить пять основных стадий — прием изде­лий, сортировку поступивших изделий, предварительную пятновыводку (зачистку), чистку в машине (включающую отжим и сушку) и отделочные операции, предусматривающие последующую пятновыводку, глажение и упаковку. Для изделий из кожи и замши отделочные операции могут включать также жирование, тонирование и нанесение (восста­новление) пленочных покрытий.

Прием изделий

Прием одна из важнейших стадий технологического процесса, на котором определяется вид изделия, его дефекты и загрязнения, технология обработки, а также заключается договор с потребителем.

Сортировка изделий

Она заключается в комплектации партий для их загрузки в машину химической чистки. Осуществляется сортировка в зависимости от состава материала, цвета поступивших изделий и степени их загрязнения: в силу своих физико-хими­ческих особенностей каждый материал ведет себя в машине химчистки по-разному, а сортировка по цвету необходима во избежание миграции красителей с одного изделия на другое.

Предварительная пятновыводка (зачистка)

Эта стадия преследует цель обработать наиболее загрязнен­ные участки изделий (с тем, чтобы увеличить качество химической чистки) и вывести те пятна, которые в машине химчис­тки под действием растворителя и тепла могут окончательно зафиксироваться на изделии с полной невозможностью их пос­ледующего удаления. Для выведения пятен на этой операции используют моющие средства в комбинации с растворителя­ми. Осуществляют зачистку на специальных пятновыводных столах с локальным освеще­нием, имеющих рабочую поверхность с вытяжкой и пистолеты для подачи сжатого воздуха и пара – таким образом, чтобы мощный воздушный поток в комбинации с водой, моющими средствами и растворителем удалил пятно.

Химическая чистка в машине

Она использует возможность растворителей вытягивать содержащиеся в волокнах загрязнения и растворять их. Все используемые сегодня машины химической чистки работают на замкнутом цикле. Перхлорэтилен, отработавший в баке и впитавший в себя загрязнения из изделий, через фильтры (где задерживаются крупные частицы загрязнений) отправляется в дистиллятор на дистилляцию.

Для большей безопасности персонала предприятия и их клиентов все современные машины химчистки снабжены специальным устройством — адсорбером (известны также коммерческие названия «консорба» и «слимсорба»). Эти устройства впитывают образующиеся при сушке пары растворителя, обеспечивая тем самым их полное удаление из изделий и из барабана химической чистки. Таким образом, современная техноло­гия химической чистки имеет высокую степень экологичности и безопасна для здоровья сотрудников предприятия химчистки и их клиентов.

Сушка изделий производится в машине после чистки при температуре от 25 до 50 градусов в зависимости от ассортимента изделий.

Отделочные операции

Основной отделочной операцией выступает глажение — с использованием гладильных столов, прессов и мане­кенов. Глажение на вытяжном гладильном столе осуще­ствляется с помощью утюгов с подачей пара, производи­мого встроенным парогенератором или централью цеха химической чистки.

Литература

• ГОСТ Р 51108—97 Услуги бытовые. Химическая чистка. Общие технические условия.

См. также

• Прачечная

Отрывок, характеризующий Химчистка

Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.