Хиросимские записки (сборник эссе)
| Хиросимские записки | |
| ヒロシマ・ノート | |
| Автор: | |
|---|---|
| Жанр: | |
| Язык оригинала: | |
| Оригинал издан: | |
| Переводчик: | |
| Издатель: | |
| Выпуск: | |
| ISBN: |
ISBN 4-00-415027-2 (яп.) |
«Хиросимские записки» (яп. ヒロシマ・ノート Хиросима но:то) — сборник эссе Кэндзабуро Оэ, в котором описывается трагедия атомной бомбардировки Хиросимы и высочайшие нравственные качества выживших. В книгу, выпущенную в 1965 году издательством «Иванами сётэн», вошли сопровождаемые прологом и эпилогом семь эссе, написанные Оэ в 1963—1965 годы после многократного посещения Хиросимы. Замысел выпустить «Хиросимские записки» в виде отдельной книги возник у писателя по ходу работы. Первоначально материал книги был опубликован в серии статей в журнале «Сэкай». «Хиросимские записки» переведены на английский, корейский, русский, французский и чешский языки.
В «Хиросимских записках», созданных Оэ для запечатления Хиросимы в памяти людей и предотвращения повторения катастрофы, писатель рассказывает о своих встречах с пострадавшими от атомной бомбардировки, мужественно пытающимися продолжать нормальную жизнь и протестовать против распространения ядерного оружия, несмотря на остракизм, которому они были подвергнуты американскими оккупационными властями, консервативным японским правительством и обществом. С каждым возвращением в Хиросиму Оэ узнавал о всё новых трагедиях: мучительных кончинах хиросимцев. В книгу включены десятки историй больных лучевой болезнью, многие из которых заканчивались попытками самоубийства и безумием, вызванными как истощением сил в обречённой на поражение борьбе с болезнью, так и общественной ситуацией: от начала войны в Корее, где снова могло быть применено ядерное оружие, до дискриминации в самой Японии женщин, обезображенных келоидами. Тем не менее основной акцент писателем сделан не на констатации последствий атомной бомбардировки, а на высочайшем гуманизме хиросимцев, стремлением к собственному возрождению фактически облегчавших бремя, лежащее на совести американских политиков и интеллектуалов, совместными усилиями которых была создана и сброшена бомба. Наиболее подробно Оэ рассказывает о Фумио Сигэто, враче, который, несмотря на полученные во время взрыва ранения, с первых же дней стал оказывать помощь пострадавшим и, создав на собственном энтузиазме и возглавив специализированную клинику, самоотверженно продолжал это делать в течение десятилетий, одним из первых выявив замалчиваемую оккупационной цензурой связь между облучением и лейкемией. «Хиросимские записки» показывают, как рядовые люди вследствие катастрофического опыта атомной бомбардировки стали «хиросимскими моралистами» и обрели человеческое достоинство, которое сам писатель находит своим нравственным идеалом.
Напишите отзыв о статье "Хиросимские записки (сборник эссе)"
Ссылки
- [www.ou.edu/worldlit/authors/oe/oe.html Страница Кэндзабуро Оэ на сайте «World Literature Today»] (англ.) Содержит краткую био-библиографическую справку о писателе и фрагмент текста «Хиросимских записок».
|
Это заготовка статьи о книге. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Хиросимские записки (сборник эссе)
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
