Хитцингское кладбище

Кладбище
Хитцингское кладбище нем. Hietzinger Friedhof
Страна	Австрия
Город	Вена, ул. Maxingstraße 15
Первое упоминание	1786 год
Статус	Охраняется государством
Состояние	отличное

Хитцингское кладбище — одно из самых известных кладбищ столицы Австрии — города Вены. Расположено в Хитцинге, тринадцатом районе Вены, в центральной части района, рядом с дворцово-парковым комплексом дворца Шёнбрунн, бывшей летней императорской резиденции Габсбургов.

Главный вход расположен по ул. Maxingstraße 15.

История

Кладбище было освящено в 1786 году. За время своего существования несколько раз расширялось, в последний раз в 1922 году. Сейчас его площадь — 97 175 м² . Насчитывает около 11 200 захоронений.

С самого начала кладбище считалось местом захоронения кладбище богатых и знаменитых жителей столицы.

Состоит из двух частей. Старая часть — более скромная, где сооружены надгробия в стиле бидермейера. Новая часть содержит могилы более сложной конструкции, в зависимости от благосостояния семьи покойного.

На Хитцингском кладбище имеется 111 почётных захоронений, где покоятся выдающиеся деятели культуры, искусства, политики и спорта Австрии. Среди них, композиторы и музыканты Альбан Берг, Готфрид фон Эйнем, отец и сын Хельмесбергеры, поэты и писатели Франц Грильпарцер, Александр Лернет-Холениа, Ганс Ярай, художник Густав Климт, скульптор Антон Ханак, режиссёры Губерт Маришка, Карл Хартль, артисты, певцы и балерины Антон Дермота, Генриетта Трефц, Марта Харелль, Фанни Эльслер, архитектор Отто Вагнер, учёный Карл Ауэр фон Вельсбах, канцлер Австрии Энгельберт Дольфус, футболист Герхард Ханаппи и многие другие.

Галерея

• HietzingerFriedhof-Buchwieser StefanHolzner.JPG
• Friedhof Hietzing.jpg
• Grabstein Friedhof Hietzing.jpg
• Kiss ittebe grab.jpg
• Totenvogel.jpg

Ссылки

• [www.viennatouristguide.at/Friedhoefe/Hietzing/index.htm]  (нем.)
• [www.hietzing.at/Bezirk/geschichte2.php?id=210 Der Hietzinger Friedhof] (нем.)

Отрывок, характеризующий Хитцингское кладбище

– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.