Хлебниковы
Поделись знанием:
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.
Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»
Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
| Хлебниковы | |
 | |
|
Описание герба: см. текст | |
| Том и лист Общего гербовника: |
VIII, 160 |
|---|---|
| Часть родословной книги: |
I |
Подданство: | |
Эта статья — о дворянском роде. О носителях фамилии см. Хлебников.
Хлебниковы — дворянский род.
В Гербовник внесены четыре фамилии Хлебниковых, восходящих не ранее XVIII века и записанных в I часть родословных книг губерний Санкт-Петербургской, Новгородской и Московской. Потомство:
- Петра Хлебникова, (1734—1777), произведённого в коллежские асессоры в 1768 г., в 1775 г. переведён на военную службу и переименован в премьер-майоры, позже был Генерал-Аудитор-Лейтенантом. Его сын, Николай Петрович (?—1806), в службу вступил в 1778 году, в 1800 г. пожалован коллежским асессором, а 7 Июля 1805 года дипломом на дворянское достоинство, копия которого хранится в Герольдии (Герб. VIII, 160). Его сестра, Анна Петровна (1772—1842), замужем за Д. М. Полторацким;
- Василия Михайловича Хлебникова, произведённого в статские советники в 1784 г. (Герб. IV, 145);
- Петра Хлебникова, пожалованного майором в 1803 году (Герб. VIII, 157);
- коллежского асессора Харлампия Николаевича Хлебникова постановление Астраханского дворянского депутатского собрания от 17.11.1883 г. о внесении которого с женой его Надеждой Петровной, сыновьями: Николаем и Петром и дочерью Надеждой, по Всемилостивейше пожалованному ему 15.05.1883 г. ордену Св. Владимира IV степени, в III часть дворянской родословной книги, утверждено Определением Правительствующего Сената от 19.12.1883 г. (Герб. XIV, 117).
Описание герба
На щите, разделенном перпендикулярно надвое, в правой половине, в голубом поле, изображены две золотые шестиугольные звезды, и между ними диагонально положена серебряная шпага, остроконечием обращенная к левому верхнему углу. В левой половине, в зелёном и золотом полях, находится хлебный сноп[1] переменных с полями цветов.
На щите дворянский коронованный шлем. Нашлемник: три страусовых пера. Намёт на щите голубой, подложенный золотом. Герб Хлебникова внесен в Часть 8 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 160.
Напишите отзыв о статье "Хлебниковы"
Примечания
- ↑ см. Гласный герб
Литература
- Хлебниковы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Лакиер А. Б. Глава девятнадцатая. Гербы, соответствующие фамилиям и прозваниям лиц, их употребляющих // [ogeraldike.ru/books/item/f00/s00/z0000001/st020.shtml Русская геральдика]. — 1855.
- [ru.rodovid.org/wk/Род:Хлебниковы Род:Хлебниковы] на Родоводе
- loveread.ws/read_book.php?id=28069&p=35
|
Это заготовка статьи о дворянском или купеческом роде. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Хлебниковы
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.
Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»
Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
