Гессенская муха

Гессенская муха
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Первичноротые Без ранга:  Линяющие Без ранга:  Panarthropoda Тип:  Членистоногие Подтип:  Трахейнодышащие Надкласс:  Шестиногие Класс:  Насекомые Подкласс:  Крылатые насекомые Инфракласс:  Новокрылые насекомые Без ранга:  Antliophora Отряд:  Двукрылые Подотряд:  Длинноусые Инфраотряд:  Bibionomorpha Надсемейство:  Sciaroidea Семейство:  Галлицы Подсемейство:  Cecidomyiinae Триба:  Cecidomyiini Род:  Mayetiola Вид:  Гессенская муха
Международное научное название
Mayetiola destructor (Say, 1817)
Синонимы
Cecidomyia destructor Say, 1817
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе

Гессенская муха, или хлебный комарик, или гессенская мушка (лат. Mayetiola destructor) — двукрылое насекомое семейства галлиц. Опасный вредитель злаков.

Внешний вид

Признаки Гессенской мухи: до 1,5 линии (2 мм) длиной, форма тела комара, усики самца коротко-перистые, длиной больше половины тела, у самки — простые, более короткие. Крылья серо-дымчатые, с двумя продольными жилками, из которых вторая около середины раздваивается. Ножки длинные и тонкие, рыжеватые. Брюшко самца узкое, цилиндрическое, у самки — более широкое, заостряющееся и оканчивается довольно длинным втяжным яйцекладом. Цвет тела буро-черный, с красноватыми сочленениями на брюшке.

Личинка до 1,5 мм дл., желтовато-белая; молодья с красными крапинами, безногая; головной членик состоит из двух полуколец; во рту заметен твердый шип, а над ртом — 2 членистых придатка; все тело состоит из 13 колец, по бокам которых помещаются 9 пар дыхалец на всех брюшных, кроме последнего, и на 1 грудном. Куколка имеет одну пару волосовидных дыхательных рожков на груди и пару рожков на голове; покоится в ложном коконе блестяще-коричневого цвета, удлиненно-эллиптической, плоско-выпуклой формы, похожа на льняное семя.

Жизненный цикл

Гессенская муха очень вредное в полеводстве насекомое, так как нападает на многие культурные злаки: на пшеницу, рожь, иногда на ячмень и (очень редко) на овёс; также на дикие: пырей — Triticum repens, Halcus, Phlaeum и др.; особенно вредна для озимой пшеницы. Ранней весной Гессенская муха вылетает из зимовавших коконов и кладёт, каждая в разных местах, от 40 до 80 красноватых яичек на верхнюю сторону листьев озимых или яровых хлебов; через 4-10 дней из яичек вылупляются личинки и затем растут, высасывая соки из молоденьких стеблей и листьев, которые от этого отмирают, а вместо них идут от того же корневища новые побеги. Взрослые личинки окукляются в ложных коконах, помещающихся во влагалищах прикорневых листьев, и, скопляясь здесь по несколько штук, производят луковицеобразные вздутия; иногда коконы спускаются и под землю, по корням до 1,5 врш. в глубину. Все развитие насекомого продолжается около 60 дней, так что в конце весны, или в начале лета, вылетает второе поколение Гессенской мухи, которое складывает свои яйца на зелёные листья пшеницы тех же полей; вновь вылупившиеся личинки сползают к основанию листьев и, поместившись во влагалище листа, высасывают стебель, отчего последний искривляется, скручивается или надламывается, а колос его ко времени созревания оказывается пустым или с очень малым количеством мелких семян. Во время созревания и сбора хлебов вылетает 3-е (летнее) поколение Гессенской мухи, которое, за недостатком зелёных частей посевной пшеницы, кладет яйца на листья падалицы и некоторых диких злаков. Из этих яиц развивается и вылетает осенью 4-е поколение, которое нападает вместе с отсталыми экземплярами 3 поколения на всходы озимой пшеницы. Это поколение оказывается наиболее многочисленным и вредным, так как личинки его, поселяясь на очень молодых всходах, быстро высасывают их и доводят иногда до усыхания целые площади озимых посевов. В южной России, при благоприятных условиях, успевает развиться и вылететь в ту же осень 5-е поколение, которое дает начало 1-му поколению следующего года. Число поколений Гессенская муха непостоянно и зависит от температуры и влажности лета и места; засуха замедляет развитие личинок и куколок, а потому на Юге летняя (3-я) генерация часто выпадает, так как вылетает только осенью, когда должна бы летать уже 4-я; не всегда бывает и 2-я осенняя; в средней России бывает 3 генерации: весенняя, летняя и осенняя, иногда 4, а в северной России уже только 2-3. Поселившись с осени на каком-нибудь озимом поле, Гессенская муха тогда же уничтожают часть его всходов, а другие генерации оканчивают это в течение следующих весны и лета.

Борьба с мухой

Рекомендуют следующие меры борьбы с Гессенской мухой: 1) производить ранние и, вообще, своевременные посевы озимых хлебов ввиду того, что при этом получаются наиболее здоровые и сильные растения, которые, хотя и подвергаются нападениям осеннего поколения Г. мухи, но переносят их сравнительно легко и погибают от них только частью. Другие энтомологи советуют, напротив, возможно поздние посевы озимых хлебов (напр. в конце сентября и в октябре на юге России), рассчитывая при этом на то, что последние взойдут по окончании лета 1-й осенней генерации и таким образом избегнут её нападений. Наконец в иных случаях, в годы очень обильного появления Г. мухи, советуют совсем воздержаться от озимых посевов, заменяя их яровыми. 2) Приманочные посевы пшеницы. Во время созревания озимых хлебов засевают рядом с ними узкие полосы, около 1,5 сажени шириной, пшеницей: на всходы её налетает и откладывает яйца осенняя генерация Г. мухи, которая вылетает из коконов, остающихся на полях после уборки озимых хлебов. Этими приманками ограждают от Г. мухи всходы озимых посевов, появляющихся позднее и концентрируют зло в определенных местах: когда на приманочных посевах личинки начнут коконироваться, их запахивают плугом на глубину 5 врш., после чего личинки и коконы погибают в земле. 3) Уборку хлебов производить раньше, чем зерно совершенно затвердеет и начнет осыпаться; этим предупреждают появление всходов падалицы, на которых Г. муха также откладывает яйца и, следовательно, избегает истребления, какому подвергается на приманочных полосах. 4) Выжигание жнивы на пораженных полях, что производится вслед за уборкой хлеба, раньше вылета Г. мухи из коконов. Повреждения, причиняемые хлебам Г. мухой, замечены впервые в Северной Америке в прошлом столетии. Существует предание, что она была привезена туда из Европы в 1776 г. наемными гессенскими солдатами вместе с их фуражом; тогда же она получила и название Hessian flу, а позже была описана энтомологом Сай (Say) и названа Cecid. destructor. С тех пор и до настоящего времени она производила временами громадные опустошения на пшеничных посевах американцев. В Европе вред от неё был замечен в Германии и Венгрии. В России в 40-х и 50-х годах впервые печатали о причиняемых ею опустошениях, но особенно сильно вред от неё сказался с конца 1870-х годов. Самые северные губ., в которых были замечены от неё повреждения: Эстляндская, Новгородская, Вологодская, Вятская и Пермская. В западной Европе и в Америке наблюдаются большие промежутки времени (25-27 лет) между годами сильного размножения Г. мухи, но в России она ежегодно появляется массами то в одних, то в других губерниях. Распространение её совершается перелетами при помощи ветра в перевозкой коконов вместе с соломой. Личинки Г. муха в большом количестве истребляются мелкими паразитными наездниками из родов: Pteromalus, Euryscapus, Ceraphron, Semietellus и Platygaster, которые все найдены и в России. Процент личинок Гессенской мухи, пораженных этими наездниками, колеблется периодически в каждой местности и оказывает влияние на необходимость борьбы с ней: когда процент зараженных личинок бывает велик (иногда выше 90 %), то истреблять их не следует, так как при этом будут истреблены полезные паразиты.

Интересные факты

В. С. Пикуль в своём романе «Нечистая сила» утверждал, что императрицу Александру Фёдоровну (урождённую Алису Гессен-Дармштадтскую) при дворе прозвали Гессенской мухой.

Литература

• Гессенская муха или хлебный комарик // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Мамаев Б. М. Галлицы, их биология и хозяйственное значение, М.: АН СССР, 1962 — С.1-62.
• Мамаева Х. П., Мамаев Б. М. Сем. Cecidomyiidae — Галлицы. / Насекомые и клещи — вредители сельскохозяйственных культур. Т. 4. Перепончатокрылые и двукрылые. — Л.: Наука, 1981. С. 68-98.

Ссылки

• [www.agroatlas.ru/ru/content/pests/Mayetiola_destructor/ Mayetiola destructor Say. - Гессенская мушка, гессенский комарик.] (Агроэкологический атлас России)
• Гессенская муха // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. — СПб., 1907—1909.
• Гессенская муха // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• www.firm-august.ru/atlas/v/detail.php?ID=2149

Отрывок, характеризующий Гессенская муха

Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.