Хлодион

Хлодион лат. Chlogio, Clodio, Cloio; фр. Clodion «le Chevelu»<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Изображение Хлодиона с бронзовой медали работы Жана Дасье. Около 1720 года.</td></tr>
Легендарный король салических франков
около 427/428 — 447/448
Предшественник:	Фарамонд
Преемник:	Меровей
Рождение:	около 390
Смерть:	около 447/448
Род:	Меровинги
Отец:	Теодомер
Мать:	по легенде — Арготта Тюрингская

Хлодион Длинноволосый — легендарный вождь франков, правил приблизительно в 427/428  — 447/448 годах.

Происхождение прозвища

Прозвище «Длинноволосый» Хлодион получил благодаря одной из записей Григория Турского, написавшего «Историю франков» в VI веке:

«Многие же передают, что те же самые франки пришли из Паннонии и прежде всего заселили берега Рейна. Затем отсюда они перешли Рейн, прошли Торингию и там по округам и областям избрали себе длинноволосых королей из своих первых, так сказать, более знатных родов».

Замечание Григория Турского о длине волос первых королей не случайно. Дело в том, что отпускать длинные волосы разрешалось только наследникам королевского дома, это был отличительный признак верховного бога германцев Одина. Таким образом, короли из рода Меровингов приписывали себе божественное происхождение, а франки считали своих королей потомками богов. Франкские воины носили короткие стрижки, а все короли вплоть до исчезновения рода Меровингов имели длинные волосы, которые они не стригли с самого рождения, и именно поэтому часто Меровингов именуют «длинноволосыми королями».

Имя Хлодиона имеет в своей основе франкское слово hlod, что значит «прославленный», «выдающийся», «именитый».

Биография

Сведения о Хлодионе очень скудны и сомнительной достоверности. Григорий Турский, упоминая короля Теодомера, затем переходит к повествованию о Хлодионе, как бы говоря, что Хлодион наследовал Теодомеру. Фредегар в своей «Хронике» пошёл дальше: он объявляет Теодомера отцом Хлодиона. Неизвестный автор «Книги истории франков» (VIII век) называет предшественником и отцом Хлодиона некого Фарамонда, якобы стоявшего во главе Меровингской династии. Он объявляет последнего сыном Маркомира и внуком Приама. Но эти данные относятся к области генеалогических ошибок.

Начало царствования Хлодиона относится к 427/428 году. Из рассказа Григория Турского известно, что резиденцией его была крепость Диспарг (не локализованно) в области тюрингов. Хотя совершенно непонятно, где находилась эта область левобережных рейнских тюрингов, но по замечанию Григория, что в южной части этой области, до самой Луары жили римляне, можно предположить, что речь идёт о западной части римской провинции Бельгика (более поздний Брабант). Возможно, упоминаемая область тюрингов (Thoringia) является искаженным названием области тонгров (Tungri, Tongria) — древней области эбуронов, племени на севере Галлии (Gallia Belgica). Здесь, видимо, произошло смешение названия тонгров (Tungri) с немецким названием тюрингов (Thuringi).

В то же время Григорий отмечает, что к югу от Луары властвовали вестготы, а бургунды селились на Роне вблизи Лиона.

В 428 году Хлодион узнал, что города Белгики беззащитны, так как Флавий Аэций забрал большинство солдат, охранявших эти территории, на войну с вестготами. Хлодион с большой армией переправился через Рейн, прошёл через Угольный лес (римское название для части Арденнского леса от Самбры на северо-запад до Шельды) и овладел городом Турне, а оттуда продвинулся до Камбре. Там он остановился на некоторое время и дал приказание умертвить мечом всех римлян, которые жили в городе. Удержав за собой город, он пошёл дальше и завоевал всю страну (всю территорию современной Бельгии) до реки Соммы. Здесь он столкнулся с серьёзным сопротивлением последнего очага римской государственности в Галлии с центром в Париже (Лютеция).

О Хлогионе (или Хлодионе, Хлоионе) как исторической личности упоминает и латинский поэт Сидоний Аполлинарий в панегирике будущему императору Майориану. На то время Майориан был римским полководцем в Галлии, сподвижником Аэция. Обращаясь к Майориану, Сидоннй восклицает: «Пока ты воевал, франк Хлогион захватил незащищенные земли атребатов (на севере Галлии)». Успехи франков привлекли внимание Аэция, и он совместно с Майорианом двинулся против них. По рассказу Сидония Аполлинария, римляне застали франков врасплох у города, называвшегося Еленой (который считают нынешним Лансом). В минуту атаки франки пировали и плясали по случаю свадьбы одного из своих предводителей. Разбитый Хлодион был вынужден в беспорядке ретироваться к Рейну или даже за Рейн (431). Опасность со стороны гуннов вскоре заставила Аэция примириться с Хлодионом. Вступив в союзные отношения с галло-римлянами, салические франки стали так называемыми римскими федератами. Их столицей стал город Турне.

По утверждению «Книги истории франков» правил Хлодион 20 лет. Григорий Турский считал Хлодиона предком Меровея, а Фредегар прямо называет его отцом последнего.

Династия Меровингов
Предшественник: Теодомер	король салических франков  ок. 427/428 — 447/448	Преемник: Меровей

Литература

• Григорий Турский. История франков = Historia Francorum. — М.: Наука, 1987. — 464 с.
• [www.vostlit.info/Texts/rus/Gesta_Fr/frametext.htm Книга истории франков] = Das Buch von der Geschiche der Franken. // Quellen zur Geschichte des 7. und 8. Jahrhunderts. Ausgewaehlte Quellen zur deutschen Gechichte des Mittelalters. — Darmstadt, 1982. — Т. 4a.
• [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/5.htm Западная Европа]. // [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/0.htm Правители Мира. Хронологическо-генеалогические таблицы по всемирной истории в 4 тт.] / Автор-составитель В. В. Эрлихман. — Т. 2.
• Lot F. [classiques.uqac.ca/classiques/lot_ferdinand/la_gaule/la_gaule.html La Gaule. Les fondements ethniques, sociaux et politiques de la nation française]. — Paris: Librairie Arthème Fayard, 1947. — С. 592.
• Lot F. [classiques.uqac.ca/classiques/lot_ferdinand/Naissance_de_la_france/Naissance_france.html Naissance de la France]. — Paris: Librairie Arthème Fayard, 1948. — С. 864.

Ссылки

• [www.manfred-hiebl.de/mittelalter-genealogie/merowinger/chlodio_salfraenkischer_koenig_455.html Chlodjo von Frankenkoenig] (нем.). Genealogie Mittelalter: Mittelalterliche Genealogie im Deutschen Reich bis zum Ende der Staufer. Проверено 16 января 2012. [www.webcitation.org/65bn1Li8e Архивировано из первоисточника 21 февраля 2012].
• [www.hrono.ru/geneal/geanl_fr_01.html Генеалогическое древо Меровингов на «Хроносе»]

Исторические карты

• [jhist.org/maps/barbary01.htm Варвары]
• [www.euratlas.com/big/big0400.htm Европа в 400 году]
• [historic.ru/books/item/f00/s00/z0000032/map00.shtml Римская империя на рубеже IV—V вв. «Великое переселение народов»]

Отрывок, характеризующий Хлодион

– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.