Хломов, Михаил Дмитриевич
Поделись знанием:
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
| Михаил Дмитриевич Хломов | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 10 июня 1939 — 14 ноября 1940 | |||
| Глава правительства: | Вячеслав Михайлович Молотов | ||
| Предшественник: | Иван Григорьевич Большаков | ||
| Преемник: | Яков Ермолаевич Чадаев | ||
| Рождение: | 4 (17) августа 1905 Москва, Российская империя | ||
| Смерть: | 8 ноября 1945 (40 лет) Москва, РСФСР, СССР | ||
| Партия: | ВКП(б) с 1927 года | ||
| Награды: |
| ||
Михаи́л Дми́триевич Хло́мов (4 (17) августа 1905, Москва — 8 ноября 1945, там же) — советский государственный и хозяйственный деятель.
Биография
Родился в семье служащего. Член КПСС с сентября 1927 года[1].
- 1919—1922 гг. — курьер, агент, инспектор Московского центрального отдела рабочего снабжения.
- 1922—1923 гг. — продавец Моссельпрома.
- 1923—1926 гг. — кладовщик, приёмщик ОТК завода «Манометр».
- 1926—1929 гг. — управляющий арматурным трестом «Армотрест».
- 1929—1932 гг. — работал на заводе «Манометр»: токарь, начальник планово-распределительного отдела, заместитель директора завода.
- 1932—1933 гг. — директор механического завода № 4 треста «Росхозметиз».
- 1933—1935 гг. — директор Московского завода счётно-аналитических машин.
- 1935—1938 гг. — студент Московской Промышленной академии, не закончил.
Работа в Совнаркоме
- 1938—1939 гг — в Экономическом совете СССР: начальник отдела снабжения оборудованием, заместитель секретаря, секретарь.
- 1939—1940 гг. — Управляющий делами Совнаркома СССР.
- 1940—1944 гг. — начальник Хозяйственного управления Совнаркома СССР.
- С 1944 года начальник Главхиммаша Наркомата миномётного вооружения СССР, начальник Главного управления сельскохозяйственного машиностроения Наркомата миномётного вооружения СССР.
Жена — Хломова Татьяна Осиповна (1909—1993)[2].
Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище[1], 4-й уч.[3]
Награды
Напишите отзыв о статье "Хломов, Михаил Дмитриевич"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.az-libr.ru/index.shtml?Persons&000/Src/0000/0480627b Библиотека - Люди и книги]. Проверено 26 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GFroi65H Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
- ↑ [rosgenea.ru/?alf=22&serchcatal=%D5%EB%EE%EC%EE%E2%E0&r=4 Хломова - Центр генеалогических исследований]. Проверено 26 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GFrpcTd9 Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
- ↑ [rosgenea.ru/?alf=22&serchcatal=%D5%EB%EE%EC%EE%E2&r=4 Хломов - Центр генеалогических исследований]. Проверено 26 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GFrqSCJS Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
Литература
- Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители. 1923—1991 гг. Историко-биографический справочник./Сост. В. И. Ивкин. Москва, 1999. — ISBN 5-8243-0014-3
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Хломов, Михаил Дмитриевич
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Категории:
- Родившиеся 17 августа
- Родившиеся в 1905 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Москве
- Умершие 8 ноября
- Умершие в 1945 году
- Умершие в Москве
- Кавалеры ордена Отечественной войны II степени
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Управляющие делами Совета народных комиссаров СССР
- Члены КПСС
- Машиностроители
- Похороненные на Новодевичьем кладбище
