Хмонги

Хмо́нги — этническая группа родом из горных областей современных КНР, Вьетнама, Лаоса и Таиланда. Входят в группу народов мяо в южном Китае. Исторически хмонги жили в районе реки Хуанхэ, но гонения со стороны цинских властей стали причиной ряда восстаний в XVIII—XIX веках, подавление которых унесло жизни миллионов людей, и повлекли за собой массовую миграцию в южном направлении. По переписи 1990 года в КНР проживало 7,4 млн людей мяо-происхождения, из них 5,4 млн считали родным один из языков мяо, в том числе 2 млн. — хмонгский язык, точнее один из нескольких его диалектов. Кроме этого, 780 тыс. хмонгов живут во Вьетнаме (1999); 460 тыс. в Лаосе (7,4 % населения) и 151 тыс. в Таиланде.

Хмонги в Лаосе

Первые хмонги мигрировали на территорию современного Лаоса в 1810—1820-х годах. Несмотря на то, что они старались селиться в удалённой местности, между ними и народом кхму происходили вооружённые столкновения за право возделывать землю на плато Сиангкхуанг.

В 1893 году на территории Лаоса был установлен французский протекторат. В 1896 году новыми властями была введена налоговая система. Хмонги стали обязаны платить налоги дважды: местным чиновникам и колониальной администрации. После того, как старейшины хмонгов сообщили сборщикам податей, от которых они и узнали о введении нового налога, о невозможности выполнить их требования, власти выслали против них милицейский отряд. Собранное хмонгами ополчение само атаковало франко-лаосское войско, после чего колониальные власти пошли на смягчение изначальных условий. В 1918 году племянник деревенского старейшины Па Чай поднял восстание в Северном Вьетнаме, названное колониальными властями «восстанием сумасшедшего». Предводитель объявил себя исполнителем небесной воли и призывал хмонгов сражаться за создание независимого королевства со столицей в Дьенбьенфу. Восстание распространилось на заселённых хмонгами территориях Тонкина и северного Лаоса общей площадью около 40 тысяч километров, закончившись в 1921 году с убийством Па Чая. Впоследствии французские власти отстранили от сборов налогов тайских чиновников и ввели систему частичного самоуправления.

В 1960 году много хмонгов в Лаосе было набрано американским ЦРУ в ополчение для участия в боевых действиях против движения Патет Лао социалистической ориентации в ходе гражданской войны в Лаосе (1960—1975). С 1968 года основные бои происходили между отрядами хмонгов и регулярной армией Демократической Республики Вьетнам, хотя велась и гражданская война между роялистами и Патет Лао. Однако сопоставимое число мяо набиралось и движением Патет Лао для борьбы против королевского правительства и ЦРУ.

Генерал ополчения Ванг Пао был хмонгом по происхождению. Его штаб-квартира была в городе Лонг Ченг, население которого во время войны достигло трёхсот тысяч, при этом две трети составляли мяо. В ходе боевых действий военных лётчик — мяо Ли Луэ вошёл в историю военной авиации как совершивший наибольшее количество боевых вылетов.

После неудач во Вьетнаме и окончания войны американцы вынуждены были покинуть Лаос, и генерал Ванг Пао был эвакуирован в Таиланд, с территории Лаоса бежало много людей, помогавших США в этой войне, в том числе около трёхсот тысяч хмонгов. Отдельные отряды хмонгов продолжали сопротивление, в том числе группа Чао Фа и Этническая организация освобождения Лаоса, базировавшаяся в Таиланде и получавшая поддержку КНР. Лидер организация Па Као Хэ участвовал в международной конференции антикоммунистических повстанцев 1985 года. Однако помощь оружием и финансами была явно недостаточной, движение не достигло крупных успехов.

Хмонги во Вьетнаме

Несмотря на ограничение свободы вероисповедания во Вьетнаме, в XXI веке хмонги-протестанты неофициально практикуют свои религиозные обряды, хотя они и находятся под постоянным контролем государства.

Хмонгская диаспора

Потерпев поражение в 1975 году, сотни тысяч хмонгов бежали в Таиланд, где искали политическое убежище в странах Запада. Тысячи этих беженцев переселились в США и страны Европы с конца 1970-х. Хмонги имеют высокую рождаемость. В США по переписи 2000 г. проживало свыше 221 000 хмонгов, во Франции 16 000 (в том числе 1 500 во Французской Гвиане). Хмонги живут также в Канадe, Австралии, Аргентине и других странах. Приблизительно 8 000 хмонгских беженцев остаются в Таиланде.

С 1990 года ООН стала проводить операции по возвращению беженцев-хмонгов из Таиланда в Лаос. Не все мяо согласились вернуться, опасаясь преследований. Часть мяо была распределена по другим странам.

Немало хмонгов продолжает проживать в Лаосе, они занимают территорию выше 1 000 м в горах. Мяо трудолюбивы и ориентированы на коллективную деятельность, поэтому деревни хмонгов достаточно благополучны.

См. также

• Мяо

Литература

• Thomas S. Vang. [books.google.ru/books?id=061BAgAAQBAJ&hl=ru&pg=PA142#v=onepage&q&f=false A History of the Hmong: From Ancient Times to the Modern Diaspora]. — 3-е изд. — Lulu Press, 2013. — ISBN 9781435709324.

Отрывок, характеризующий Хмонги

– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.