Ходатаев, Николай Петрович
Поделись знанием:
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
| Николай Ходатаев | |
 | |
| Имя при рождении: |
Николай Петрович Ходатаев |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
27 декабря 1979 (87 лет) |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
Николай Петрович Ходата́ев (9 мая 1892 — 27 декабря 1979) — советский мультипликатор.
Содержание
Биография
Родился в г. Ростове-на-Дону. Брат Ольги Ходатаевой[1]. Закончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества (1918), после чего работал в комиссии по охране памятников. В 1924 вместе с Юрием Меркуловым и Зеноном Комиссаренко открыл первую в СССР мультипликационную мастерскую, благодаря чему «Энциклопедия отечественной мультипликации» относит Ходатаева к зачинателям советской анимации. Вскоре к художникам присоединился И. П. Иванов-Вано, впоследствии вспоминавший об устроенном ему экзамене[2]. В 1926 г. Ходатаев перешёл в «Межрабпом-Русь», а в 1928 г. — в «Совкино». Печатался в журналах «Советский экран» и «Советское кино». Сотрудничал с театральным режиссёром Н. И. Сац. В последние десятилетия жизни занимался ваянием и рисованием картин. Является одним из персонажей фильма «Мир анимации — анимация мира» (2002).
Фильмография
- 1924 — Межпланетная революция (совм. с З. Комиссаренко, Ю. Меркуловым)
- 1925 — 1905—1925
- 1925 — Как Авдотья стала грамотной (совм. с З. Комиссаренко, Ю. Меркуловым)
- 1925 — Китай в огне (совм. с З. Комиссаренко, Ю. Меркуловым)
- 1925 — Старт
- 1926 — Как Мурзилка научился правильно писать адреса
- 1927 — Будем зорки
- 1927 — Даёшь хороший лавком! (совм. с В. и З. Брумберг, О. Ходатаевой)
- 1927 — Одна из многих
- 1928 — Грозный Вавила и тетка Арина (совм. с О. Ходатаевой)
- 1928 — Десять правил кооперации
- 1928 — Днём с огнём
- 1928 — Новоселье Пушкина
- 1928 — Подтянись, лавком идет! (совм. с О. Ходатаевым)
- 1928 — Растрата
- 1928 — Самоедский мальчик (совм. с В. и З. Брумберг, О. Ходатаевой)
- 1930 — Весенний сев (совм. с В. Брумберг)
- 1930 — Эврика (не сохранился, снят на студии Межрабпомфильм, оператор — Л. Гуревич)
- 1931 — Автодорец (совм. с В. и З. Брумберг, О. Ходатаевой)
- 1932 — Паровоз, лети вперёд! (совм. с З. Брумберг)
- 1932 — Разоружение («Крокодил» в Женеве)
- 1933 — Органчик
- 1934 — Карьера Фиалкина
Напишите отзыв о статье "Ходатаев, Николай Петрович"
Примечания
Литература
- Энциклопедия отечественной мультипликации / сост. Капков С. В. — М.: Алгоритм, 2006. — 838 с. — ISBN 5-9265-0319-4. с.690-691.
- Кино: Энциклопедический словарь/Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др.- М.: Сов. энциклопедия, 1987.- 640 с., 96 л. ил.
- Ходатаев Н. «Искусство мультипликации» — Статья в книге-сборнике: Асенин С. Мудрость вымысла. Мастера мультипликации о себе и своём искусстве. М. Искусство, 1983, 207с., Тираж 25 000 экз.
- Дм. Байкалов. [sf.convex.ru/esli/rubr/videodr/es0300ba.htm «Гадкие утята из бисквитной коробки»] — Начало века. Журнал «Если» № 3, 2000. С. 94 — 102, sf.convex.ru.
Ссылки
- [www.animator.ru/db/?p=show_person&pid=2924 Ходатаев Николай Петрович] на Аниматор.ру
- [russiancinema.ru/template.php?dept_id=3&e_dept_id=1&e_person_id=13151 Ходатаев Николай Петрович — Энциклопедия отечественного кино]
- [istoriya-kino.ru/kinematograf/item/f00/s03/e0003247/index.shtml История кино]
Отрывок, характеризующий Ходатаев, Николай Петрович
– Ах запропала… да ежова голова…– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
