Хождение Богородицы по мукам

«Хожде́ние Богоро́дицы по му́кам»  — довольно популярный в древнеславянской письменности апокриф, представляющий собой перевод и отчасти переделку греческого «Откровения пресвятой Богородицы». На «Хождение…» оказали влияние «житие Василия Нового», слово Палладия Мниха и другие сочинения. Древнейший список «Хождения…», относящийся к XII веку, издан Срезневским, параллельно с греческим текстом в «Древнем памятнике языка и письма».

«Хождение…» повлияло на народную поэзию, именно на создание духовных стихов. Особенно заметно это влияние на стихе «об нынешнем веке и о будущем», где повторяются многие изречения «Хождения…». Некоторые мотивы «Хождения Богородицы по мукам» использовал в своём творчестве Ф. М. Достоевский, в частности, при написании главы «Великий инквизитор» романа «Братья Карамазовы»

Содержание

Апокриф описывает мучение грешников в аду. Богородица после молитвы на Елеонской горе в сопровождении архангела Михаила проходит места, где мучаются грешники. В первом месте мучились язычники, почитающие Траяна, Велеса и Перуна. В другом месте была тьма. В третьем — огненная река, где казнились те, кто был проклят родителями, ел человеческое мясо или лжесвидетельствовал. Затем Богородица увидела ростовщика, который висел вниз головой и был пожираем червями. Дальше была подвешенная за зубы сплетница. На севере ада мучились на раскаленных скамьях и огненных столах грешники, которые опаздывали на воскресное богослужение или не приветствовали священников. Также в аду описывается железное дерево, на котором за языки были подвешены клеветники. Особое место среди грешников занимают нерадивые церковные служители, уважаемые на земле патриархи и епископы, а также попадьи, повторно вышедшие замуж. Для лукавых христиан было приготовлено огненное озеро.

Поражённая мучениями, Богородица обращается к Господу с мольбой об облегчении участи грешников: Владыка, я не прошу за неверных жидов, но прошу милосердия твоего для христиан. Её мольбу поддерживают пророки, апостолы и евангелисты. Господь по молитвам Матери даёт облегчение грешникам, заключающееся в том, что мучения их прекращаются на время «от Великого четверга до Троицына дня» — только для христиан; помиловать же совершенно Христос соглашается их только в том случае, если Богоматерь снова увидит Его распятым на кресте.

Ссылки

• [www.bibliotekar.ru/rus/48.htm Хождение Богородицы по мукам (на русском)]. [www.webcitation.org/6CY2N4AvY Архивировано из первоисточника 30 ноября 2012].

Отрывок, характеризующий Хождение Богородицы по мукам

– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.