Хой (остров)

Хой (остров)Хой (остров)

Хой англ. Hoy
Хой и Саут-Уолс среди Оркнейских островов
58°51′ с. ш. 3°18′ з. д.58.850° с. ш. 3.300° з. д. / 58.850; -3.300
Архипелаг	Оркнейские острова
Акватория	Атлантический океан
Страна	Великобритания Великобритания
Регион	Шотландия
Район	Оркни
Хой
Хой
Площадь	134,68 км²
Наивысшая точка	479 м
Население (2001 год)	272 чел.
Плотность населения	2,02 чел./км²

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Хой (англ. Hoy, от др.-сканд. há-øy, означающего высокий остров) — второй по площади среди Оркнейских островов, расположенных у северного берега Шотландии. Известен прежде всего по находящемуся на его северо-западном берегу кекуру (скале) Олд-Ман-оф-Хой.

Географические данные

Хой расположен к юго-западу от главного острова архипелага Мэйнленда, от которого отделен проливом Хой-Саунд (англ. Hoy Sound) и заливом Скапа-Флоу. К югу через пролив Пентленд-Ферт лежит самая северная точка острова Великобритания мыс Даннет-Хед (англ. Dunnet Head). К юго-востоку от Хоя расположен остров Саут-Уолс (англ. Sauth Walls), который соединен с Хоем дамбой. До сооружения дамбы острова соединялись перемычкой, но только во время отлива. В связи с этим Саут-Уолс часто рассматривают как полуостров.

Площадь Хоя (без Саут-Уолс) составляет 134,68 км², что делает его вторым среди Оркнейских и 18-м среди всех Британских островов. Хой горист, его высшая точка на холме Уорд-Хилл (англ. Ward Hill) на северо-западе острова составляет 479 м над уровнем моря и является высшей для всего архипелага. Берега в основном скалисты, в районе утеса Сент-Джонс-Хед (St John's Head) на северо-западе обрывы достигают 350 метров высоты, что делает их одними из самых высоких береговых скал на Британских островах (выше только на островах Сент-Килда к западу от Внешних Гебрид).

Природа

Хой в основном покрыт вересковыми пустошами, хотя на нём находится самый северный на Британских островах натуральный, не посаженный лес. Северная часть острова представляет собой национальный парк, в связи с важностью этого места для гнездования птиц.

На острове был впервые найден печёночный мох Anastrepta orcadensis, получивший своё видовое латинское название в честь островов.

История и достопримечательности

Уникальный для северной Европы могильник Дворфи-Стейн в северной части Хоя доказывает, что как и другие Оркнеи Хой был населен уже в эпоху позднего неолита, в середине III-го тысячелетия до н. э.

В середине I-го тысячелетия н. э. Оркнеи находились в составе пиктского королевства, а после этого подвергались кельтскому влиянию. Однако каких-либо памятников этой эпохи на Хое не сохранилось.

Начиная с VIII века н. э. на Оркнейских островах появляются викинги, а в 875 г. они были официально присоединены к Норвегии. Владычество норвежских королей продолжалось вплоть до 1468 г., когда острова были присоединены к Шотландии. Подавляющее большинство географических названий на Хое имеет скандинавское происхождение. Кроме этого, Хой отождествляется с островом, на котором согласно скандинавской мифологии проходит вечная битва между Хёгни и Хедином.

На острове находится самая северная из башен Мартелло, сооружённых по всей Британской империи в первой половине XIX века, во времена Наполеоновских войн. Однако, она никогда не была проверена в бою. Еще одна такая башня находится неподалёку на Саут-Уолс, в ней открыт музей.

В первой половине XX века, в частности во время первой и второй мировых войн, соседняя бухта Скапа-Флоу использовалась как важная база британского военного флота. Большое количество зданий и сооружений в Лайнессе (англ. Lyness) всё ещё напоминают об этом. Также, в посёлке находится специализированный музей.

Население

Население острова на 2001 год составляло 272 человека. Оно сосредоточенного в основном в деревне Лайнесс (англ. Lyness) на востоке острова.

Транспорт

Остров соединен с Мейнлендом и другими близлежащими островами двумя паромными переправами. Маршрут первой идет от деревни Линкснесс на севере острова ко второму по величине городу архипелага Стромнессу (с заходом на Грамсей). Другая соединяет Лайнесс и близлежащий небольшой остров Флотта с Хаутоном на юге главного острова.

Вдоль западного скалистого берега, на котором расположен Олд-Ман-оф-Хой, проходит морской путь Терсо — Стромнесс, один из основных маршрутов паромов на Оркнейские острова с основной части Великобритании.

В культуре

На Хое проходили съёмки клипа на известную песню «Here Comes the Rain Again» британского дуэта Eurythmics.

Отрывок, характеризующий Хой (остров)

– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.