Хокинс, Роджер
| Роджер Хокинс англ. Roger Hawkins | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1970—1973 | |||
| |||
| 1973—1977 | |||
| |||
| 1977—1978 | |||
| Рождение: | 25 апреля 1915 Летчуэрт | ||
| Смерть: | 3 марта 1980 (64 года) Шуругви | ||
| Партия: | Родезийский фронт | ||
Роджер Танкред Роберт Хокинс (англ. Roger Tancred Robert Hawkins; 25 апреля 1915, Летчуэрт — 3 марта 1980, Селукве) — родезийский предприниматель и политик, видный деятель Родезийского фронта. Занимал в правительствах Яна Смита различные министерские посты. В 1977—1978 был правительственным куратором всех силовых структур Родезии.
Содержание
Биография
Происхождение и военная служба
Родился в Англии, окончил Кингс-колледж (Лондон). После получения образования переехал в Южную Родезию. В составе родезийских вооружённых сил участвовал во Второй мировой войне на стороне Антигитлеровской коалиции. Служил в Британской Восточной Африке, в Каире, на Цейлоне, в Бирме.
Бизнес и политика в Родезии
После войны Роджер Хокинс вернулся в Южную Родезию и занялся бизнесом в сфере горнодобычи. Возглавлял родезийскую федерацию горнодобытчиков. Имел в Селукве общие деловые интересы с Яном Смитом.
По политическим взглядам Роджер Хокинс был родезийским националистом. Принимал участие в создании Родезийского фронта (RF). В 1964 был избран в Законодательное собрание Южной Родезии. Активно поддержал провозглашение независимости Родезии 11 ноября 1965.
В 1970 Хокинс был назначен в кабинете Смита министром транспорта и энергетики. В 1973 сменил Джона Врэтхолла на посту министра связи. Играл видную роль в управлении родезийской экономикой. Считался выразителем интересов промышленной элиты (отчасти в противовес Дугласу Лилфорду, представлявшему в руководстве RF интересы фермерства).
Куратор родезийских силовиков
11 марта 1977, в разгар гражданской войны, Ян Смит назначил Роджера Хокинса главой специально учреждённого Министерства комбинированных операций. Новому министерству ставилось в задачу координация всех силовых структур Родезии в противостоянии партизанским движениям. Министерства обороны, внутренних дел, юстиции, как и командование вооружённых сил во главе с генералом Питером Уоллсом, переходили в подчинение Хокинса. Сам Хокинс подчинялся напрямую премьеру Смиту[1]. При этом назначении комментаторы особо отмечали давний политический союз между Роджером Хокинсом и Яном Смитом[2].
Отставка и кончина
В ноябре 1978 Роджер Хокинс подал в отставку по состоянию здоровья и вернулся в Селукве. Скончался незадолго до провозглашения независимости Зимбабве.
Напишите отзыв о статье "Хокинс, Роджер"
Примечания
Отрывок, характеризующий Хокинс, Роджер
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
