Хоккей на траве на летних Олимпийских играх 1996
Поделись знанием:
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Хоккей на траве на XXVI Летних Олимпийских играх
Содержание
Медалисты
| Золото | Серебро | Бронза | |
| Женщины | |||
| Мужчины |
Страны
| № | Страна | Золото | Серебро | Бронза | 4 место | 5место | 6место | Условные очки | Медали |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 |  Австралия |
1 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 11 | 2 |
| 1 |  Нидерланды |
1 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 11 | 2 |
| 3 |  Республика Корея |
0 | 1 | 0 | 0 | 1 | 0 | 7 | 1 |
| 4 |  Испания |
0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 5 | 1 |
| 5 |  Германия |
0 | 0 | 0 | 1 | 0 | 1 | 4 | 0 |
| 6 |  Великобритания |
0 | 0 | 0 | 1 | 0 | 0 | 3 | 0 |
| 7 |  США |
0 | 0 | 0 | 0 | 1 | 0 | 2 | 0 |
| 8 |  Пакистан |
0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 1 | 1 | 0 |
Результаты
Женщины
Групповой турнир
| М | команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | очки | р-п | м |
| 1 | Австралия | 3:3 | 1:0 | 4:0 | 4:0 | 1:0 | 7:1 | 4:0 | 13 | 24:4 (+20) | 1 | |
| 2 | Южная Корея | 3:3 | 5:0 | 3:1 | 2:3 | 1:0 | 2:2 | 2:0 | 10 | 18:9 (+9) | 2 | |
| 3 | Великобритания | 0:1 | 0:5 | 1:1 | 1:0 | 3:2 | 5:0 | 2:2 | 8 | 12:11 (+1) | 3 | |
| 4 | Нидерланды | 0:4 | 1:3 | 1:1 | 1:1 | 4:3 | 4:1 | 4:2 | 8 | 15:15 (0) | 4 | |
| 5 | США | 0:4 | 3:2 | 0:1 | 1:1 | 1:1 | 1:2 | 2:0 | 6 | 8:11 (- 3) | 5 | |
| 6 | Германия | 0:1 | 0:1 | 2:3 | 3:4 | 1:1 | 2:0 | 2:1 | 5 | 10:11 (- 1) | 6 | |
| 7 | Аргентина | 1:7 | 2:2 | 0:5 | 1:4 | 2:1 | 0:2 | 1:0 | 5 | 7:21 (- 14) | 7 | |
| 8 | Испания | 0:4 | 0:2 | 2:2 | 2:4 | 0:2 | 1:2 | 0:1 | 1 | 5:17 (- 12) | 8 |
за 3 место
| Нидерланды | Великобритания | 0:0 (пен. 4:3) |
Финал
| Австралия | Южная Корея | 3:1 |
Итоговая классификация
- 1. Австралия
- 2. Южная Корея
- 3. Нидерланды
- 4. Великобритания
- 5. США
- 6. Германия
- 7. Аргентина
- 8. Испания
Мужчины
Группа «А»
| М | команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | очки | р-п | м |
| 1 | Испания | 1:0 | 1:3 | 3:0 | 2:1 | 7:1 | 8 | 14:5 (+9) | 1 | |
| 2 | Германия | 0:1 | 1:1 | 3:1 | 3:0 | 3:0 | 7 | 10:3 (+7) | 2 | |
| 3 | Индия | 3:1 | 1:1 | 0:0 | 0:1 | 4:0 | 6 | 8:3 (+5) | 3 | |
| 4 | Пакистан | 0:3 | 1:3 | 0:0 | 6:2 | 4:0 | 5 | 11:8 (+3) | 4 | |
| 5 | Аргентина | 1:2 | 0:3 | 1:0 | 2:6 | 5:2 | 4 | 9:13 (- 4) | 5 | |
| 6 | США | 1:7 | 0:3 | 0:4 | 0:4 | 2:5 | 0 | 3:23 (- 20) | 6 |
Группа «B»
| М | команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | очки | р-п | м |
| 1 | Нидерланды | 3:2 | 2:2 | 3:1 | 4:1 | 2:0 | 9 | 14:6 (+8) | 1 | |
| 2 | Австралия | 2:3 | 2:0 | 3:2 | 1:1 | 5:1 | 7 | 13:7 (+6) | 2 | |
| 3 | Великобритания | 2:2 | 0:2 | 2:2 | 2:0 | 2:2 | 5 | 8:8 (0) | 3 | |
| 4 | Южная Корея | 1:3 | 2:3 | 2:2 | 3:3 | 4:2 | 4 | 12:13 (- 1) | 4 | |
| 5 | ЮАР | 1:4 | 1:1 | 0:2 | 3:3 | 2:2 | 3 | 7:12 (- 5) | 5 | |
| 6 | Малайзия | 0:2 | 1:5 | 2:2 | 2:4 | 2:2 | 2 | 7:15 (- 8) | 6 |
за 9-12 места
| Аргентина | Малайзия | 4:4 (пен.3:0) |
| ЮАР | США | 3:0 |
за 5-8 места
| Пакистан | Великобритания | 2:1 |
| Южная Корея | Индия | 3:3 (пен. 2:0) |
Полуфиналы
| Нидерланды | Германия | 3:1 |
| Испания | Австралия | 2:1 |
за 11 место
| Малайзия | США | 4:1 |
за 9 место
| Аргентина | ЮАР | 3:2 |
за 7 место
| Великобритания | Индия | 4:3 |
за 5 место
| Южная Корея | Пакистан | 3:1 |
за 3 место
| Австралия | Германия | 3:2 |
Финал
| Нидерланды | Испания | 3:1 |
Итоговая классификация
- 1. Нидерланды
- 2. Испания
- 3. Австралия
- 4. Германия
- 5. Южная Корея
- 6. Пакистан
- 7. Великобритания
- 8. Индия
- 9. Аргентина
- 10. ЮАР
- 11. Малайзия
- 12. США
Навигация
| ||||||||
| ||||||||
Напишите отзыв о статье "Хоккей на траве на летних Олимпийских играх 1996"
Отрывок, характеризующий Хоккей на траве на летних Олимпийских играх 1996
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
