Холкрофт, Томас

Томас Холкрофт
Thomas Holcroft
Дата рождения:	10 декабря 1745(1745-12-10)
Дата смерти:	23 марта 1809(1809-03-23) (63 года)
Гражданство:	Великобритания
Род деятельности:	писатель

Томас Холкрофт (англ. Thomas Holcroft, 10 декабря 1745 — 23 марта 1809) — английский писатель.

Родился в семье сапожника, был коробейником, конюхом, бродячим актёром, суфлёром, школьным учителем. Самоучкой выучил французский, немецкий и итальянский языки.

Дебютировал как драматург комедиями «Любовь и голод» (англ. «The Crisis; or, Love and Famine», 1778) и «Двоедушие» (англ. «Duplicity», 1781), тепло встреченными публикой. В 1780 опубликовал автобиографический роман в письмах «Элвин, или Комедиант-джентльмен» (англ. «Alwyn, or the Gentleman Comedian») из жизни бродячего актёра.

В 1783 г. Холкрофт отправился в Париж газетным корреспондентом и застал там премьеру «Женитьбы Фигаро» Бомарше. В восторге от пьесы он посетил постановку несколько раз и выучил комедию Бомарше наизусть, а вернувшись в Лондон, по памяти переложил её на английский язык; под названием «Повседневные глупости» (англ. «The Follies of a Day») это переложение было поставлено в 1784 г. Всего Холкрофту принадлежит более тридцати пьес, в основном мелодраматического характера, из которых наиболее известна «Путь к гибели» (англ. «The Road to Ruin», 1791), входившая в репертуар английского театра до начала XX века. Холкрофт также активно выступал как театральный критик.

Из оригинальной прозы Холкрофта наибольшей известностью пользовались романы «Анна Сент-Ив» (англ. «Anna St Ives», в 7 томах, 1792) и «Приключения Хью Тревора» (англ. «The Adventures of Hugh Trevor», в 6 томах, 1794—1797). Оба романа проникнуты свободолюбивым и антирелигиозным пафосом, связанным с влиянием Великой французской революции, за явно выраженную симпатию к которой Холкрофт в 1794 г. был привлечен к суду.

Кроме того, Холкрофт написал том путевых записок «Travels from Hamburg through Westphalia, Holland and the Netherlands to Paris» (1804) и начал мемуары, после его смерти завершенные очерком последних лет его жизни и опубликованные Уильямом Хэзлиттом (1816).

Статья основана на материалах Литературной энциклопедии 1929—1939.

Отрывок, характеризующий Холкрофт, Томас

– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.