Холланд, Джон Генри
Поделись знанием:
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
| Джон Генри Холланд | |
| англ. John Henry Holland | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
| Известные ученики: | |
| Награды и премии: |
Медаль Луиса Леви (1961) |
Джон Генри Холланд (англ. John Henry Holland; 2 февраля 1929, Форт-Уэйн — 9 августа 2015, Энн-Арбор) — американский учёный, профессор психологии, профессор электротехники и информатики в Мичиганском университете, Энн-Арбор. Один из первых учёных, начавших изучать сложные системы и нелинейную науку; известен как отец генетических алгоритмов.
Содержание
Биография
Родился в Форт-Уэйне, штат Индиана, в 1929 году. Он изучал физику в Массачусетском технологическом институте, где получил степень бакалавра наук в 1950 году. Затем изучал математику в Мичиганском университете, где получил степень магистра искусств в 1954 году и первую степень доктора философии в области информатики в 1959 году.
Являлся членом Центра по изучению сложных систем в Мичиганском университете и членом комитета поверенных и научного комитета Института в Санта-Фе.
Джон Холланд удостоен премии Макартура[1]. Являлся членом Всемирного экономического форума[2].
Труды
Холланд часто читал лекции в разных странах мира о своих исследованиях, текущих исследованиях и открытых вопросах в изучении сложных адаптивных систем. В 1975 году он написал книгу о генетических алгоритмах «Adaptation in Natural and Artificial Systems». Он также разработал теорему схем.
Публикации
Холланд является автором нескольких книг о сложных адаптивных системах, включая:
- 1975, Adaptation in Natural and Artificial Systems
- 1995, Hidden Order: How Adaptation Builds Complexity
- 1998, Emergence: From Chaos to Order
Избранные статьи:
- 1959, «A universal computer capable of executing an arbitrary number of subprograms simultaneously», in: Proc. Eastern Joint Comp. Conf. pp. 108—112.
- 1960, «Iterative circuit computers», in: Proc. Western Joint Comp. Conf. pp. 259—265.
- 1962, «Outline for a logical theory of adaptive systems», in: JACM, Vol 9, nr. 3, pp. 279—314.
- 1970, «Hierarchical descriptions, universal spaces, and adaptive systems», in: Arthur W. Burks, editor. Essays on Cellular Automata. University of Illinois Press. 1970
- 1989, «Using Classifier Systems to Study Adaptive Nonlinear Networks», in: Daniel L. Stein, editor. Lectures in the Sciences of Complexity. Addison Wesley. 1989
- 1990, «Concerning the Emergence of Tag-Mediated Lookahead in Classifier Systems», in: Stephanie Forrest, editor. Emergent Computation: self-organizing, collective, and cooperative phenomena in natural and computing networks. MIT Press. 1991
- 1992, «The Royal Road for Genetic Algorithms: Fitness Landscapes and GA Performance», in: Francisco J. Varela, Paul Bourgine, editors. Toward a Practice of Autonomous Systems: proceedings of the first European conference on Artificial Life. MIT Press. 1992
- 1994, «Echoing Emergence: objectives, rough definitions, and speculations for ECHO-class models», in: George A. Cowan, David Pines, David Meltzer, editors. Complexity: metaphors, models, and reality, Addison-Wesley. 1994
- 1995, «Can There Be A Unified Theory of Complex Adaptive Systems?», in: Harold J. Morowitz, Jerome L. Singer, editors. The Mind, The Brain, and Complex Adaptive Systems. Addison-Wesley. 1995
- 2000, «Board Games», in: John Brockman, editor. The Greatest Inventions of the Past 2000 Years. Phoenix. 2000.
- 2002, «What is to Come and How to Predict It.», in: John Brockman, editor. The Next Fifty Years: science in the first half of the twenty-first century. Weidenfeld & Nicholson. 2002
Напишите отзыв о статье "Холланд, Джон Генри"
Примечания
Ссылки
- [www.cs.oswego.edu/~blue/hx/courses/cogsci1/s2001/section05/subsection5/main.html Biography]
- [www-users.cs.york.ac.uk/~susan/bib/nf/h/holland.htm Bibliography of John Henry Holland] by Susan Stepney.
- [www.santafe.edu/~pth/echo/ Echo project] of John Holland at the Santa Fe Institute.
Отрывок, характеризующий Холланд, Джон Генри
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
