Холмов, Ратмир Дмитриевич
Поделись знанием:
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Ратмир Дмитриевич Холмов | |
Страны: | |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Дата смерти: |
18 февраля 2006 (80 лет) |
Место смерти: | |
Звание: |
гроссмейстер (1960) |
Ратмир Дмитриевич Холмов (13 мая 1925, Шенкурск — 18 февраля 2006, Москва) — советский и российский шахматист, гроссмейстер (1960). Чемпион Москвы (1987).
Основные спортивные результаты
Год | Турнир | Результат | Место |
---|---|---|---|
1940 | Чемпионат Архангельска | 1 | |
1945 | Чемпионат Архангельска | 12½ из 14 | 1 |
1947 | Мемориал Чигорина (Москва) | 5½ из 15 | 12 |
1948 | 16-й чемпионат СССР | 8½ из 18 | 12 |
1949 | 17-й чемпионат СССР | 10 из 19 | 9-10 |
1954 | 21-й чемпионат СССР | 10½ из 19 | 6 |
Бухарест | 11 из 17 | 3-4 | |
1956 | 23-й чемпионат СССР | 10½ из 17 | 5-7 |
Дрезден | 12 из 15 | 1-2 | |
1957 | 24-й чемпионат СССР | 12½ из 21 | 6 |
Щавно-Здруй | 2 | ||
1958 | Чемпионат Литвы | 13½ из 15 | 1 |
1959 | Чемпионат Литвы | 13 из 16 | 1-2 |
Балатонфюред | 10 из 13 | 1 | |
26-й чемпионат СССР | 12 из 19 | 4-5 | |
1960 | Чемпионат Литвы | 9 из 11 | 1 |
Москва | 8½ из 11 | 1-2 | |
1961 | 29-й чемпионат СССР | 11 из 20 | 8-11 |
1962 | Бухарест | 11½ из 15 | 1 |
Кечкемет | 11 из 15 | 1 | |
30-й чемпионат СССР | 13 из 19 | 4 | |
1963 | 31-й чемпионат СССР | 12 из 19 | 1-3 |
1964 | Матч-турнир за звание чемпиона СССР | 1½ из 4 | 3 |
Зональный турнир (Москва) | 6 из 12 | 4 | |
Сочи | 10 из 15 | 2-3 | |
1964-65 | 32-й чемпионат СССР | 11½ из 19 | 5-6 |
1965 | Гавана | 5 | |
Тбилиси | 3 | ||
1966-67 | 34-й чемпионат СССР | 10 из 20 | 10-12 |
1967 | Ленинград | 12 из 16 | 2 |
Белград | 6½ из 9 | 1 | |
35-й чемпионат СССР | 8½ из 13 | 8-17 | |
1968 | Гавана | 12 из 14 | 1 |
1968-69 | 36-й чемпионат СССР | 10½ из 19 | 6-10 |
1969 | 37-й чемпионат СССР | 12½ из 22 | 7-9 |
1970 | 38-й чемпионат СССР | 10 из 21 | 13-14 |
1972 | 40-й чемпионат СССР | 10½ из 21 | 10-11 |
1973 | Дубна | 1-2 | |
1974 | Тбилиси | 3-4 | |
1975 | Москва | 2 | |
Кечкемет | 2 | ||
1976 | Будапешт | 1-2 | |
1977 | Тбилиси | 1-2 | |
Тимишоара | 2 | ||
Залаэгерсег | 2 | ||
1978 | Владивосток | 1-2 | |
1979 | Будапешт | 1 | |
1987 | 65-й чемпионат Москвы | 10½ из 15 | 1 |
Пловдив | 3-4 | ||
1999 | 52-й чемпионат России | ½ из 2 | 1/32 финала |
Книги
- Ратмир Холмов : [Избранные партии]. Москва : Физкультура и спорт, 1982. 142, [2] с.
Напишите отзыв о статье "Холмов, Ратмир Дмитриевич"
Литература
- Шахматный словарь / гл. ред. Л. Я. Абрамов; сост. Г. М. Гейлер. — М.: Физкультура и спорт, 1964. — С. 373—374. — 120 000 экз.
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 441. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
- Защитник в роли форварда. // «64 — Шахматное обозрение». — 1985. — № 11. — С. 32.
- Суэтин А. Русский самородок. // «64 — Шахматное обозрение». — 1995. — № 6. — С. 44—45.
- Авербах Ю. [www.64.ru/?/ru/magazine/year=2006&no=4&part=169&article=609 Стойкий характер помора : Ратмир Холмов (1925—2006)] // «64 — Шахматное обозрение». — 2006. — № 4. — С. 56.
Ссылки
- [www.chessgames.com/perl/chessplayer?pid=15362 Партии Ратмира Холмова] в базе Chessgames.com (англ.)
- [www.365chess.com/players/Ratmir_D_Kholmov Личная карточка Ратмира Холмова] на сайте 365chess.com
- [www.e3e5.com/article.php?id=522 С. Климов. РАТМИР ХОЛМОВ]
Отрывок, характеризующий Холмов, Ратмир Дмитриевич
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…