Холодная Гора (Харьков)

Холодная Гора (укр. Холодна гора) — историческая местность в Харькове, находится на территории Холодногорского и Новобаварского районов. На востоке граничит с железнодорожными путями, идущими от Южного вокзала.

История

Существует две версии происхождения названия местности Холодная Гора. Согласно первой, район обязан своим названием местоположению: возвышенность продувалась сильнее, чем районы, расположенные в низине, и там всегда было холоднее.

Существует и легенда, по которой в этих местах когда-то жил переселенец из Правобережной Украины по прозвищу Холод. Однажды его взяли в плен и разрушили дом татары. Больше о нём ничего не известно, но имя осталось в названии горы.

Именно на Холодной Горе, неподалёку от местного кладбища, в доме родственников известного литературного критика Ивана Кронеберга с 9 по 16 июня 1846 года жил Виссарион Белинский, встретившийся тогда с представителями харьковского литературного кружка.

Природа

Раньше Холодная Гора была покрыта лесами, по мере разрастания Харькова их число уменьшалось.

Ныне на территории Холодной горы расположен парк «Юность».

Транспорт

Станция метро «Холодная Гора» (изначально – «Улица Свердлова»). Открыта в составе первой очереди Холодногорско-Заводской линии (и первой очереди харьковского метро) в 1975 году.

Достопримечательности

• Озерянская церковь (ул. Полтавский Шлях).
• Холодногорская исправительная колония № 18 (построена при Павле I).

Примечания

• [dalizovut.narod.ru/ulizy/ul23.htm Улица Свердлова (Харьков)]

Отрывок, характеризующий Холодная Гора (Харьков)

Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!