Холодники (Калинковичский район)

Деревня Холодники белор. Халоднікі Страна БелоруссияБелоруссия Область ГомельскаяГомельская область|Гомельская Район Калинковичский Сельсовет Домановичский Координаты 52°21′59″ с. ш. 29°27′26″ в. д.52.36639° с. ш. 29.45722° в. д. / 52.36639; 29.45722    Первое упоминание XVIII век Население 336 человек (2004) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +375 2345 Показать/скрыть карты

Холодники (белор. Халоднікі) — деревня в Домановичском сельсовете Калинковичского района Гомельской области Беларуси.

География

Расположение

Железнодорожная станция на линии Жлобин — Калинковичи, в 28 км на северо-восток от Калинкович, 150 от Гомеля.

Транспортная сеть

Транспортные связи по просёлочной, затем автомобильной дороге Калинковичи — Бобруйск. Планировка состоит из прямолинейной улицы (улица Центральная), ориентированной с юго-запада на северо-восток, к которой присоединяется короткая улица(улица Молодёжная) с широтной ориентацией. Застройки преимущественно деревянного типа.

История

По письменным источникам известна с XVIII века как селение в Речицком повете Минского воеводства Великого княжества Литовского. В1834 году во владении помещика Михайлова. В 1879 году обозначена как селение в Домановичском церковном приходе. Согласно переписи 1897 года действовали хлебозапасный магазин, ветряная мельница. В 1915 году открыта земская школа, которая разместилась в наёмном крестьянском доме. В 1915 году с вводом в эксплуатацию железной дороги Жлобин — Калинковичи начала работу железнодорожная станция.

С февраля по 21 декабря 1918 года под оккупацией германских войск. В 1929 году создан колхоз «Новые Холодники», работали кирпичный завод, ветряная мельница, кузница, начальная школа (в 1935 году 178 учеников). Во время Великой Отечественной войны в январе 1944 года оккупанты сожгли деревню. В 1943-44 годах в боях в окрестности деревни погибли 358 советских солдат и партизан (похоронены в братской могиле в центре деревни). В числе похороненных Герой Советского Союза П. Ф. Саладко. Освобождена 13 января 1944 года. 90 жителей погибли на фронте. Согласно переписи 1959 года центр колхоза имени И. В. Мичурина, располагались 9-летняя школа, которая была снесена в 2011 году, Дом культуры, библиотека, фельдшерско-акушерский пункт, аптека, отделение связи, 2 магазина.

Население

Численность

• 2004 год — 155 хозяйств, 336 жителей.

Динамика

• 1834 год — 32 двора.
• 1897 год — 47 дворов, 254 жителя (согласно переписи).
• 1908 год — 66 дворов, 432 жителя.
• 1959 год — 769 жителей (согласно переписи).
• 2004 год — 155 хозяйств, 336 жителей.

Литература

• Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.1, кн.1. Гомельская вобласць/С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2004. 632с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0303-9 ISBN 985-11-0302-0

Отрывок, характеризующий Холодники (Калинковичский район)

Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.