Холокост в Литве

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Часть серии статей о Холокосте
Идеология и политика

Расовый антисемитизм · Нацистская расовая политика · Расовая гигиена · Нюрнбергские расовые законы

Шоа

Хрустальная ночь · Бухарест · Дорохой · Яссы · Каунас · Едвабне · Львов · Кельц · Краков · Рига

Брест · Будапешт · Варшава · Вертюжаны · Вильнюс · Калуга · Каунас · Краков · Краков · Лодзь · Львов · Несвиж · Новогрудок · Пинск · Рига · Слуцк · Трохимброд · Шанхай

Бабий Яр · Бутримонис · Одесса · Понары · Румбула

Ванзейская конференция · Операция Рейнхард

Белжец · Дахау · Майданек · Малый Тростенец · Маутхаузен · Освенцим · Собибор · Треблинка · Хелмно · Юнгфернхоф · Ясеновац

Восстания в еврейских гетто · (Варшава)

Жертвы Холокоста

Евреи · Славяне (русские, сербы, поляки, белорусы, украинцы) · Цыгане · Советские военнопленные · Свидетели Иеговы · Чернокожие · Политические противники · Лица с психическими расстройствами и инвалиды · Гомосексуалы
См. также: Еврейские беженцы · Нацистские концлагеря · План «Ост» · Компенсации жертвам

Виновные

Гитлер · Эйхман · Гейдрих · Гиммлер · СС · Гестапо · СА

Нюрнбергский процесс · Денацификация
Отрицание Холокоста

Списки

Спасатели · Обвиняемые Нюрнбергского процесса · Отрицатели Холокоста

Категории:

Холокост · Нацизм · Геноцид

Вторая мировая война

п • о • р
Портал Проект
См. также: Холокост на территории СССР

Холокост в Литве — систематическое преследование и истребление немецкими нацистами и литовскими коллаборационистами еврейского населения во время оккупации Литвы Германией (1941—1945 годы).

Геноцид евреев осуществлялся на основе официальной доктрины Третьего Рейха «окончательного решения еврейского вопроса»[1][2][3]. На первом этапе проводились аресты и массовые убийства. С осени 1941 года небольшое число уцелевших изолировали в нескольких гетто, в конце оккупации было проведено почти поголовное уничтожение оставшихся[4]. В результате такой политики было уничтожено до 95—96 % евреев, проживавших в Литве до начала войны[5][6][7].

Существенную роль в геноциде сыграло содействие нацистам местного населения[8][9]. Холокост замалчивался в советской Литве, как и во всём СССР[10][11][12]. После восстановления независимости Литвы тема Холокоста вообще и оценка деятельности коллаборационистов в частности является предметом научных исследований и вызывает дискуссии в обществе и среди учёных[13][14][15][16][17][18].





Евреи в Литве до войны

См. также: Евреи в Литве

Литва была одним из крупнейших центров еврейской теологии, философии и образования[19][4][20]. С XVIII века Вильнюс (Вильно) был духовным центром ашкеназских евреев. Город называли «Литовским Иерусалимом», чем подчёркивалось влияние вильнюсской общины на еврейство во всём мире[6]. Согласно переписи 1923 года, в Литве (без Клайпедского края) жило 153 743 еврея — 7,6 % от общей численности населения[21]. В 1930-е годы рост литовского национализма привёл к ряду антисемитских выступлений[5] и законодательным ограничениям прав евреев[22]. Перед началом Второй Мировой Войны в независимой Литве проживало около 160 тыс. евреев, а в Вильно и его окрестностях, входящих в состав Польши, — около 60 тысяч[6].

Предвоенный раздел Литвы

23 марта 1939 года Клайпедский край был передан Германии по её ультимативному требованию. Оттуда в Литву из-за преследований бежало 6 тысяч евреев[23]. После начала Второй мировой войны и раздела Польши между СССР и нацистской Германией Вильнюсский край, ранее входивший в состав Польши, был передан Советским Союзом Литве. В результате еврейское население Литвы выросло до 210[24]—250 тыс.[25] человек (около 10 % населения)[5]. После передачи Вильно Литве в городе произошёл еврейский погром[26].

Присоединение к СССР

Литва была включена в состав СССР летом 1940 года. После этого прошла национализация предприятий, в том числе и еврейских, 6—7 тысяч евреев в июне 1941 года были высланы в Сибирь в рамках массовой депортации населения республики, были закрыты еврейские организации. При этом многие евреи заняли места во вновь формирующемся советском госаппарате и приняли участие в сталинских репрессиях. Масштабы участия евреев в советизации Литвы являются предметом дискуссии среди историков[4][10][27].

К моменту нападения Германии на СССР в Литве жило от 225 до 265 тысяч евреев, включая 13—15 тысяч беженцев из Польши[5], 6 тысяч беженцев из Клайпеды и 10—12 тысяч евреев в переданных из Белоруссии Литве осенью 1940 года районах[28]. Присоединение Литвы к СССР отложило Холокост в Литве на один год, но усугубило судьбу литовских евреев, усилило враждебность литовцев, которые возлагали на евреев вину за советизацию страны[29].

Оккупация

Основная статья: Оккупация Литвы нацистской Германией

Немецкие войска вошли в Литву 22 июня 1941 года и захватили всю её территорию буквально за неделю. Из тех евреев, кто отправился на восток вслед за отступающей Красной армией, часть была вынуждена вернуться из-за того, что их не пропускали часовые на старой советской границе, многие были убиты литовскими националистами или погибли во время бомбардировок. Реально сумели эвакуироваться около 15 тысяч литовских евреев. Часть из них впоследствии воевала в составе 16-й стрелковой (Литовской) дивизии[30].

Литовцы приветствовали немцев как освободителей от советского режима, рассчитывая на восстановление независимости. Во многих городах Литвы в первый же день войны начались организованные вооружённые выступления подпольного в советский период Литовского фронта активистов (ЛФА), которые захватывали под контроль стратегически важные объекты и целые города, нападали на отступающие подразделения Красной армии и убивали советских активистов. 23 июня в Каунасе была провозглашена власть Временного правительства Литвы во главе с Юозасом Амбразявичусом. В Вильнюсе был сформирован самостоятельный Гражданский комитет Вильнюсского уезда и города (лит. Vilniaus miesto ir srities piliečių komitetas) во главе с профессором права Вильнюсского университета Стасисом Жакевичюсом (лит.)[31] В состав Гражданского комитета входил еврей учёный-психолог Владимир Лазерсон (лит.), позднее убитый нацистами[32].

Немцы не признали Временное правительство и к 28 июля сформировали собственную администрацию в рамках Рейхскомиссариата Остланд. Генеральным комиссаром Литвы был назначен Теодор Адриан фон Рентельн. Территория генерального округа Литва (нем. Generalbezirk Litauen) была разделена на 4 округа (нем. Gebiet) с центрами в Вильнюсе, Каунасе, Паневежисе и Шяуляе. 5 августа 1941 года Временное правительство Литвы было распущено германскими оккупационными властями, изданные этим правительством законы были аннулированы. 3 сентября оккупационные власти распустили Гражданский комитет Вильнюсского уезда. Лояльные к германским властям сторонники ЛФА вошли в состав оккупационной полиции и местных администраций, литовскую администрацию генерального округа Литва возглавил бывший генерал-лейтенант литовской армии Пятрас Кубилюнас[31].

В период с июня по декабрь 1941 года карательные функции на территории генерального округа Литва осуществляли айнзатцгруппы А и B[5]. На базе айнзатцгруппы А в декабре 1941 года были сформированы органы полиции безопасности и СД. Начальником был назначен Карл Егер, в 1943 году Егера сменил оберфюрер СС Вильгельм Фукс. Управление полиции безопасности и СД размещалось в Каунасе. Немецкой полиции подчинялось Литовское управление безопасности (Литовская полиция безопасности — LSP или «Saugumas»), некоторые подразделения которого напрямую возглавляли сотрудники СД[33]. Полицию безопасности возглавил полковник Витаутас Рейвитис. Как пишет историк Арунас Бубнис, LSP непосредственно участвовала в геноциде евреев, организованном нацистами, и являлась «неотъемлемой частью» репрессивного механизма[34].

Преследование и уничтожение евреев Литвы

Согласно «Энциклопедии Холокоста» и большинству литовских и зарубежных источников уничтожение евреев Литвы проходило последовательно и целенаправлено в несколько этапов[35][36]:

  • Июнь — октябрь 1941 — аресты и массовые убийства.
  • Ноябрь 1941, 1942 — март 1943 — концентрация оставшихся евреев в нескольких гетто.
  • Апрель 1943 — июль 1944 — завершение уничтожения.

Международная комиссия по оценке преступлений нацистского и советского оккупационных режимов в Литве (англ.) выделяет три этапа геноцида евреев в Литве[8]:

  • Июнь — август 1941 года — погромы и массовые расстрелы мужчин-евреев.
  • Август — декабрь 1941 года — массовые, поголовные, целыми общинами убийства литовского еврейства, около 40 тысяч оставшихся заключены в гетто и трудовые лагеря.
  • 1942—1944 — периодические убийства евреев в сравнительно меньших масштабах (1942—1943) и уничтожение оставшихся (1943—1944).

Массовые расстрелы

В отличие от других оккупированных немецкими нацистами стран, где геноцид евреев проводился постепенно (начиная с ограничения гражданских прав, потом ограбление, концентрация евреев в гетто и перемещение их в лагеря смерти), массовые казни евреев в Литве начались с первых же дней[35][37].

Убийства евреев начались в первые дни войны, начиная с антисоветского восстания, отступления Красной армии и прихода немецкой армии[38]. Антиеврейское насилие в стране началось ещё до прихода немцев[39]. Убийства начались в приграничных населённых пунктах, они проводились немецкой полицией безопасности при содействии местных жителей и вспомогательных полицейских формирований[8]. В частности, евреи Паланги и Кретинги были уничтожены в первые дни войны. Первая зафиксированная акция массового убийства произошла 24 июня в Гаргждай, погиб 201 еврей[36].

25 июня в Каунас прибыл командир айнзатцгруппы А бригадефюрер СС Вальтер Шталекер. Он стимулировал лидеров националистов начать еврейский погром. С 25 по 29 июня литовские националисты во главе с Альгирдасом Климайтисом устроили в Каунасе массовую бойню евреев, во время которой погибло около 4000 человек[40]. 4 и 6 июля тысячи евреев были убиты в девятом форте Каунасской крепости. Под Вильнюсом начались массовые расстрелы в Понарах[5][41]. 29 октября произошло ещё одно крупное массовое убийство в Каунасе — в девятом форте было расстреляно 9200 евреев, в том числе 2007 мужчин, 2920 женщин и 4273 ребёнка[36].

Убийства в приграничной полосе проводились айнзатцкомандой «Тильзит», состоявшей из сотрудников гестапо и SD Тильзита, а также охранной полиции Мемеля (Клайпеды)[42]. До конца августа 1941 года эта группа убила на литовско-германской границе 5502 человека, большинство из которых были евреями[36]. 28 июня 1941 года по приказу коменданта Каунаса подполковника Юргиса Бобелиса (лит.) был создан 1-й литовский батальон, известный также как Батальон защиты национального труда (TDA), в составе 400 человек. Они массово убивали евреев в VII форте Каунасской крепости[41]. Убийства в литовской провинции организовывались в основном айнзатцкомандой 3 айнзатцгруппы А[4]. В мобильной команде (англ.) под руководством оберштурмфюрера Иоахима Хамана служило около десятка немцев и как минимум в 5 раз больше литовцев, которыми руководил лейтенант Бронюс Норкус. На местах им оказывали содействие сотрудники полиции, которые подчинялись соответствующей секретной директиве от полковника Рейвитиса. Во время крупных акций (в частности в Мариямполе и Рокишкисе) к расстрелам привлекались местные жители[43]. В районе Вильнюса и в первую очередь в Понарах массовыми убийствами занимался «Ипатингас бурис» — аналог немецкой зондеркоманды, состоявший из литовских добровольцев, подчинённый айнзатцкоманде 9, а затем СД и полиции безопасности. 23 июля 1941 года спецотряд возглавил Юозас Шидлаускас, численность составляла от 200 человек вначале до 50 впоследствии[44].

С августа по декабрь на территории Литвы было убито от 130 до 140 тысяч евреев[8]. Командир айнзатцкоманды 3 Карл Егер 1 декабря 1941 года составил подробный отчёт о массовых убийствах[7]. Согласно отчёту, подразделением в тесном сотрудничестве с литовскими добровольцами был уничтожен 136 421 еврей (46 403 мужчины, 55 556 женщин и 34 464 ребёнка), а также 1064 коммуниста, 653 психически больных и 134 прочие жертвы[45].

Концентрация в гетто

По решению Временного правительства Литвы от 29 июня в крупных населённых пунктах были созданы еврейские гетто[46]. Немцы назначали руководство гетто — так называемые юденраты (еврейские советы). 13 августа оккупантами была учреждена еврейская полиция, которая обязана была поддерживать правопорядок на территории гетто[47][31].

С 8 июля военная администрация приказала евреям носить специальные отличительные знаки в виде белого квадрата с жёлтым кружком, а с 15 июля — белую повязку на руке с жёлтой Звездой Давида и буквой «J» (нем. Jude). Евреи были лишены права ходить по тротуарам и посещать общественные места, еврейское имущество было конфисковано, евреи подлежали привлечению к принудительному труду[48][49]. Если летом убивали в основном евреев в провинции, то с сентября по ноябрь — в гетто больших городов[4][50].

К ноябрю 1941 года остатки еврейских общин (около 40—43 тысяч человек) были сосредоточены в гетто четырёх городов — Вильнюса, Каунаса, Шяуляя и Швянчёниса, где их заставляли работать на немецкую военную промышленность. Условия жизни в гетто были невыносимыми из-за сильной скученности, недостатка питания и распространения болезней[35]. В вильнюсском гетто работали 28 мастерских, в каунасском — 40[5]. Власть руководства гетто была достаточно существенной. Например, еврейский суд шяуляйского гетто осудил трёх еврейских спекулянтов к «телесному наказанию и тюремному заключению», а четвёртого передали полиции безопасности. В июне 1942 года суд в вильнюсском гетто приговорил к смертной казни через повешение шесть евреев, которые были признаны виновными в убийстве других узников[51].

Всего к концу января 1942 года в результате массовых казней, смерти от холода и голода в Литве погибло 185 000 евреев (80 % жертв Холокоста в Литве). К этому времени в гетто Вильнюса было около 20 000 евреев, Каунаса — 17 000, Шяуляя — 5000, Швянчёниса — около 500 человек[31]. Вильнюсское гетто было одним из немногих, где оккупанты разрешили «культурную жизнь» — в нём работали театр, библиотека, школа[52]. Школа была также в Шяуляйском гетто. При этом периодически проводились «акции» (Aktionen), в ходе которых нацисты уничтожали узников, но масштабы убийств были значительно меньшими, чем летом и осенью 1941 года[8]. 27 мая 1942 года в Генеральном округе Литва была проведена перепись населения, евреи в эту перепись не включались вообще[31]. В период относительного «спокойствия» в гетто действовали десятки разных служб и организаций, включая партийные[53].

Полное истребление

4—5 апреля 1943 года в Понарах были убиты все 4000 человек, узников гетто в Швянчёнисе и ряда небольших гетто в районе Вильнюса[54]. 21 июня Генрих Гиммлер издал приказ о ликвидации всех гетто и передаче оставшихся евреев в концентрационные лагеря. В конце лета управление гетто было передано от гражданских властей органам СС[53].

С 6 августа по 23 сентября 1943 года прошла депортация узников вильнюсского гетто. Около 15 тысяч евреев были депортированы в трудовые лагеря Эстонии и Латвии. 5000 евреев были отправлены в лагеря смерти, расположенные в Польше[4]. Около 2—3 тысяч из этих заключённых впоследствии были освобождены[55]. Вильнюсское гетто было ликвидировано, в городе осталось около 3000 евреев в трёх небольших лагерях[56].

23 июня 1943 года Каунасское и Шяуляйское гетто были преобразованы в концентрационные лагеря[31], которые просуществовали до времени прихода Красной Армии, в июле 1944 года[55].

Часть евреев каунасского гетто была депортирована в Эстонию. 27—28 марта 1944 года в каунасском концлагере и его филиалах прошла акция, в ходе которой были убиты около двух тысяч детей, пожилых евреев и инвалидов. Аналогичным образом происходили события в шяуляйском гетто: в сентябре 1943 года его узники были депортированы в различные концлагеря, 5 ноября 1943 года было убито около 800 детей, стариков и инвалидов[56].

10—12 тысяч евреев из этих двух гетто перед наступлением Красной армии в июне 1944 года были перевезены в концентрационные лагеря Германии[35][4][56]. 27 января 1945 года Красная армия освободила Клайпеду, а 2 мая остатки выживших евреев Каунаса и Шяуляя были освобождены американскими войсками из концлагеря Дахау[36].

Убийства иностранных евреев в Литве

Основные статьи: Холокост в Германии, Холокост в Австрии

На территории Литвы осуществлялись также убийства иностранных евреев, депортированных нацистами из европейских стран. В отличие от Латвии и Белоруссии, где их привозили в гетто, в Литве иностранных евреев сразу уничтожали, не давая ни одного шанса на спасение[57]. Так, между 25 и 29 ноября 1941 г. в Каунас прибыли поезда из Германии, доставившие 4934 еврея-уроженца Германии и Австрии. Все они были расстреляны[58].

Всего на территории Литвы было убито от 8 до 10 тысяч польских евреев и 6 тысяч евреев из других стран Европы[59].

Статистика жертв

По данным Международной комиссии по оценке преступлений нацистского и советского оккупационных режимов в Литве, общее число жертв геноцида составило от 200 000 до 206 000 человек, в том числе[8]:

  • около 190 тысяч литовских евреев;
  • от 8000 до 10 000 еврейских беженцев из Польши;
  • около 5000 евреев из Австрии и Германии;
  • 878 французских евреев.

Предполагается, что 80 % литовских евреев были убиты до 1942 года[37], уцелело только несколько тысяч евреев[4]. На 31 июля 1945 года в Вильнюсе проживало всего 3497 евреев[60]. Известно и исследовано более 200 мест уничтожения евреев в Литве[61], печальное первенство среди которых занимают Понары, где было уничтожено в целом более 100 тыс. чел., включая евреев, Алитус — 60 тыс., лес Антавилияй — 25 тыс., деревня Большие Каркленай — 10 тыс., IX форт Каунасской крепости — 80 тыс., Вирбалис — 10 тыс. и др.[62]

К 1959 году в Литве проживало 16 тысяч евреев, в результате эмиграции в Израиль к концу 2010 года осталось только 4 тысячи[63].

Роль местного населения в геноциде евреев

Существенную роль в уничтожении евреев Литвы сыграло активное пособничество нацистам местного населения[8].

Холокост был начат членами «Литовского фронта активистов» до прихода немецких оккупационных войск 22 июня 1941 года. Соломонас Атамукас отмечает, что это не были одиночные лица или толпа, но «организованная сила, в том числе литовские военно-полицейские формирования, охранные батальоны», которые осознанно содействовали оккупантам в деле уничтожения евреев не только в Литве, но также в Польше и Белоруссии. В частности, литовские подразделения участвовали в ликвидации Варшавского гетто[64]. Свыше 19 тысяч белорусских евреев уничтожил 12-й литовский полицейский батальон под командованием Антанаса Импулявичюса[65]. Жестокостью литовских полицейских в акциях против белорусских евреев возмущался даже немецкий комендант Слуцка[66].

Среди причин массового участия литовцев в геноциде называются:[67]

  • месть литовцев, пострадавших от Советской власти, и существовавшее среди них предубеждение, что евреи ответственны за советскую аннексию территории Литвы, а также последующие аресты и депортации в Сибирь[10][68].
  • приспособленчество к новой власти, сказывающееся в устройстве любой ценой для себя «лучшей» жизни;
  • покаяние и очищение «еврейской кровью» сотрудничавших с Советской властью литовцев, членов коммунистической партии и комсомола;
  • антисемитизм сторонников фашистско-националистического движения, которое подавлялось до войны литовским правительством;
  • обогащение за счёт присвоения еврейской собственности.

Часть населения Литвы была замешана в уничтожении евреев как «случайные» участники[67]. Однако Альфонсас Эйдинтас (англ.) пишет, что радикальный антисемитизм сильно вырос ещё в предвоенный период и был широко распространён среди литовцев[69].

Многие литовцы отрицали их добровольное участие в Холокосте в национальном масштабе или неохотно признавали участие в нём сельских жителей, являющихся «маргиналами» литовского общества[43]. Тем не менее, историки выявили более тысячи литовцев, принимавших участие в геноциде[70], а Саулюс Сужеделис считает, что по самой консервативной оценке таких было не менее нескольких тысяч человек[43].

Некоторые литовские исследователи утверждают, что литовцы участвовали в антиеврейской кампании под немецким контролем и руководством, а ряд еврейских авторов возражает, что бойцы литовского антисоветского сопротивления убивали евреев самостоятельно без разбора на коммунистических активистов и непричастных[10]. Дов Левин пишет, что среди литовцев, участвовавших в геноциде, была значительная доля тех, чьи родственники были убиты или сосланы во время советизации Литвы[50]. А Цви Колитц (англ.) обращает внимание, что сожжение еврейских книг, жестокие издевательства над раввинами и религиозными евреями невозможно объяснить ненавистью к советской власти[71].

Дискуссионной остаётся роль Временного правительства[10]. Документы подтверждают его антиеврейскую позицию и политику[69]. Наиболее очевидным показателем антисемитизма этого органа был проект «Положения о статусе евреев» (лит. Žydų padėties nuostatai) от 1 августа 1941 года[8].

Антинацистское сопротивление

См. также: Еврейское сопротивление в период Холокоста и Партизанское движение в Литве во время Великой Отечественной войны

С самого начала оккупации евреи вынуждены были вести ежедневную борьбу за выживание. Большая часть сопротивления осуществлялась в повседневной и бытовой сфере. Например, в условиях, когда паёк узников не обеспечивал уровня физического выживания, важными задачами были добывание продуктов питания и нелегальная доставка их в гетто. Несмотря на требования немецких властей сообщать о каждом случае инфекционных заболеваний и запрет на беременность и роды, врачи замалчивали эту информацию, укрывая больных, рожениц и «незаконных» младенцев, несмотря на угрозу суровых наказаний. Важной частью жизни в гетто было культурное и духовное сопротивление, например, подпольные школы, совершение религиозных обрядов и т. п.[73] Многие пытались бежать из гетто, другие пытались спасти детей, обращаясь для этого к нееврейским знакомым за пределами гетто[74].

Кроме побегов для попыток спасения от облав и акций уничтожения использовались специально построенные укрытия, так называемые «малины» или бункеры. Немцы и коллаборационисты сжигали дома или взрывали их вместе с укрывшимися в малинах. Бункеры также использовались еврейскими подпольщиками для хранения оружия и других запасов[75].

Существует много отчётов об индивидуальных акциях отчаянного сопротивления уже в первые дни, с началом массовых убийств. Многие молодые и сильные евреи, защищаясь, нападали на немцев и литовских полицейских с голыми руками, холодным оружием и любыми подручными средствами. Так, в городе Скуодас Ицхак Малкензон, самый сильный человек в городе, напал на одного из палачей и «задушил его голыми руками, прежде чем его (собственная) голова была пробита немецкой пулей»[76].

В вильнюсском гетто была создана крупная подпольная организация (идиш ‏פֿאַראײניקטע פּאַרטיזאַנער אָרגאַניזאַציִע‏‎ — Фарейникте партизанер организацие, или ФПО), которую возглавляли Ицик Виттенберг и Абба Ковнер. Уцелевшие подпольщики впоследствии присоединились к партизанам. Гимном всех еврейских партизан Восточной Европы стала песня узника вильнюсского гетто, впоследствии погибшего в Эстонии Гирша Глика «Не говори, что ты идёшь в последний путь» (идиш ‏זאָג ניט קיינמאָל, אז דו גייסט דעם לעצטן וועג‏‎). Партизанской борьбой в Литве руководили второй секретарь ЦК КП Литвы Ицик Мескуп, заместитель заведующего отделом ЦК КП Литвы Генрих Зиманас и участник революционного движения в Литве Лейб Соломин[77].

К 1 апреля 1943 года на территории генерального округа Литва действовали 29 советских партизанских отрядов общей численностью в 199 человек, состоявших в основном из бежавших из гетто и концлагерей евреев[78]. К лету 1944 года численность еврейских партизанских отрядов в Литве составляла 700 человек. Среди командиров известны Генрих Зиманас, Абба Ковнер, Хаим Елин и Иосиф Глазман. По мнению Ильи Альтмана, общая численность еврейских партизан в Литве превышала 1000 человек[79].

Спасение и помощь евреям

Многие жители Литвы помогали евреям и спасали их с риском для собственной жизни. За евреев заступались некоторые литовские националисты, в частности Пятрас Паулайтис[80]. На 1 января 2016 года в Литве насчитывался 889 человек, которым за спасение евреев Институтом Катастрофы и героизма Яд ва-Шем было присвоено звание Праведник народов мира. По числу Праведников Литва занимает шестое место после Польши, Нидерландов, Франции, Украины и Бельгии[81].

В 1940 году консул Японии в Литве Тиунэ Сугихара вопреки инструкциям руководства японского МИД массово выдавал японские визы литовским и польским евреям — беженцам от нацистов. С его помощью было спасено более 6000 человек. Кроме звания праведника Сугихаре присвоено несколько польских и литовских наград[82][83]. В 1991 году заслуги Сугихара были признаны и в самой Японии[84].

Евреям вильнюсского гетто активно помогал фельдфебель вермахта Антон Шмид, который был за это расстрелян нацистами 13 апреля 1942 года[85]. Много евреев спасла семья писателя Казиса Бинкиса[86], настоятельница женского Доминиканского монастыря Анна Борковска (англ.)[87], семья русских старообрядцев Корабликовых[88], викарий Андрей Гдовский и другие жители Литвы.

Множество историй о помощи евреям со стороны их литовских соседей описано в книге Альфонсаса Эйдинтаса «Литва, евреи и Холокост»[89].

Память о Холокосте

Советское время

После окончания войны властями СССР намеренно замалчивалась сущность Холокоста[90][11][12]. В частности, имея полномасштабную и документированную картину геноцида литовских евреев, советские власти называли погибших исключительно «советскими гражданами»[10]. При этом, как отмечает Олег Будницкий, рост антисемитизма в послевоенные годы сделал невозможным официальное увековечивание памяти жертв Холокоста. Ещё одной причиной, по которой советская власть не хотела публичного обсуждения данного вопроса, было участие в убийствах евреев коллаборационистов, в том числе и литовских. Советская власть боролась с националистами и не хотела, чтобы эти проблемы дебатировались при обсуждении преступлений против евреев[91].

В Литве в память жертв Холокоста, без указания их этнической принадлежности, было установлено несколько памятников, в том числе в 1984 году — в IX форте Каунасской крепости[92]. В 1945 году был установлен памятник убитым в Понарах, но в 1952 году он был снесён[93].

Тем не менее, тему Холокоста часть литовской интеллигенции и диссидентов начала обсуждать уже в 1970-е годы. В частности, о необходимости честно посмотреть на историю литовско-еврейских отношений высказывались Томас Венцлова и Антанас Терлецкас. В то же время в советской историографии о евреях либо не упоминалось вовсе, либо ответственность за преследования возлагалась полностью на нацистскую Германию. Научные исследования Холокоста и антисоветского сопротивления были практически под запретом[94].

Независимая Литва

8 мая 1990 года, через 2 месяца после объявления о восстановлении независимости, литовский парламент принял декларацию «Относительно геноцида еврейского народа в Литве в годы нацистской оккупации». Согласно этому документу, Литовская республика обязалась сохранять память о жертвах геноцида еврейского народа и бороться с любыми проявлениями антисемитизма. Вскоре уроки Холокоста были включены в качестве обязательной темы в рамках программ по истории для 5, 10 и 12 классов средней школы. С 1994 года 23 сентября Литва ежегодно отмечает Национальный день памяти жертв Холокоста, приуроченный к дате ликвидации Вильнюсского гетто в 1943 году[95][59].

1 марта 1995 года[96] президент Литвы Альгирдас Бразаускас с трибуны израильского парламента извинился за тех сограждан-литовцев, которые безжалостно убивали, грабили, уничтожали евреев[97][98].

С 2002 года Литва является членом Международной организации по сотрудничеству в увековечивании и изучении Холокоста[59].

Сейм Литвы объявил 2011 год «Годом памяти жертв Холокоста». Правительство страны приняло меры для охраны старинного еврейского кладбища в Вильнюсе[99]. В 2011 году парламент Литвы постановил выплатить компенсации оставшимся евреям и членам их семей, чьё имущество было конфисковано во время Второй мировой войны[99]. 10 июня 2011 года, представляя послам иностранных государств программу «Года защиты свободы, великих утрат и памяти жителей Литвы, ставших жертвами Холокоста», министр иностранных дел Литвы Аудронюс Ажубалис сказал[100]:

70 лет назад Литва переживала тяжёлое и очень болезненное состояние. Результат: мы потеряли треть своего народа, на нашей земле осуществлялся геноцид, Холокост. По прошествии 70 лет мы пытаемся вспомнить, оценить эти события, найти общий взгляд на историю.

5 февраля 2012 года в ходе визита в Израиль Аудронюс Ажубалис посетил мемориал Яд ва-Шем. Он заявил, что «Холокост является крупнейшей трагедией всей Литвы»[101].

В 2016 году, к международному дню памяти жертв Холокоста, была опубликована книга «Наши» литовской писательницы Руты Ванагайте, подробно описывающая хронику Холокоста в Литве, а также какую роль играли литовцы в данном геноциде. Книга вызвала вызвала неоднозначную реакцию в литовском обществе, одни поддержали писательницу, отметив, что признание общества в участии холокоста является важным шагом к миру и пониманию, другие же обвинили писательницу в измене родине и стали причислять её к евреям[102][103].

По мнению Руты Ванагайте, на бытовом уровне и даже в кругах историков тема Холокоста как правило замалчивается и игнорируется, это связано с чувством позора, распространённым антисемитизмом, даже среди тех людей, которые за свою жизнь не встречали ни одного еврея, а также официальной политикой властей, продвигающих роль литовцев, как жертв тоталитарных режимов, но не «палачей», как это случилось в отношении к евреям. Помимо этого, те немногие, кто выжил после Холокоста и не уехал из Литвы как правило боятся рассказывать свои свидетельства из-за страха перед расправой[104].

Историография и мемориализация

Распад СССР и рассекречивание архивов открыли возможности для исследовательской работы в области Холокоста. И хотя изучение этой темы далеко от полноценного, литовские и зарубежные источники за период после восстановления независимости Литвы существенно продвинулись в её исследовании. Большой вклад в это внесли Альфонсас Эйдинтас, Валентинас Брандишаускас, Арунас Бубнис[43], Людас Труска, Вигантас Варейкис, Кристоф Дикман и Саулюс Сужеделис[59][105].

В 1998 году указом президента Литвы была создана Международная комиссия по оценке преступлений нацистского и советского оккупационных режимов в Литве (англ.)[106]. Главой подкомиссии по оценке преступлений нацистского режима, в том числе преступлений Холокоста, был назначен профессор Людас Труска. Членами подкомиссии стали Эндрю Бейкер[107], доктор Иоахим Таубер, профессоры Юлиус Шмулкштис, Саулюс Сужеделис и Мартин Гилберт[108]. В 2007 году комиссия прекратила работу[109], а в 2012 эта деятельность была возобновлена[110]. Для школьного образования комиссия подготовила программу «Еврейский Вильнюс» и методические планы уроков преподавания Холокоста[111]. В 2004—2006 годах комиссией выпущены 3 тома книжной серии «Преступления тоталитарных режимов в Литве. Нацистская оккупация»[112].

На начальном этапе исследований часть литовских историков рассматривала деятельность антисоветского сопротивления и Временного правительства только в контексте освобождения Литвы от коммунистического господства. Описывая этот подход, Гекторас Виткус писал, что Июньское восстание и деятельность Временного правительства «для литовцев важнее, чем Холокост». Впоследствии указанные темы начали рассматриваться с учётом влияния нацистской Германии и присущего многим деятелям Литовского фронта активистов и Временного правительства радикального национализма и антисемитизма. Тем не менее, у историков остаются значительные разногласия о существенности фактора антисемитизма среди руководства литовского сопротивления и степени его влияния на население, а также соотношение антикоммунистического и расового факторов в антисемитском насилии[113]. Центр исследований геноцида и сопротивления жителей Литвы собрал масштабную библиографию по теме Холокоста[36].

Тема Холокоста в Литве также подробно изучается за пределами Литвы. Например, известный израильский историк Дина Порат в 1994 году опубликовала статью, в которой выделила три уникальных аспекта этой темы: скорость и масштабы убийств, участие местных жителей и восприятие катастрофы литовских евреев[37]. Кроме этого, Юрген Маттеус выделяет также книги и статьи Ицхака Арада, Михаэля Маккуина, Конрада Квиета, Вольфганга Бенца и многих других авторов[114].

В Литве существуют музеи, часть экспозиции которых посвящена Холокосту. В первую очередь это Государственный еврейский музей Виленского Гаона и Музей жертв геноцида (англ.)[115][116]. Музей Виленского Гаона проводит исследовательскую работу по изучению Холокоста. В частности, в 2011 году им издан Holocausto Expozicios Katalogas на литовском и английском языках и создан проект Lithuanian Holocaust Atlas[117]. К этому же музею относится Паняряйский мемориал. После восстановления независимости было создано множество мемориалов жертвам Холокоста[118].

Проблема увековечивания мест массовых убийств решена в Литве на государственном уровне. Обозначено более 200 таких мест, на многих из них установлены памятники[119].

Споры и конфликты, касающиеся темы Холокоста

Концепция «двойного геноцида» и отрицание Холокоста

Многие историки и политики Литвы придерживаются так называемой концепции «двойного геноцида», согласно которой нацистский и коммунистический режимы были одинаково преступны. Следствием этого подхода, по мнению ряда литовских и зарубежных критиков, являются нивелирование нацистской политики геноцида и замалчивание массового участия в нём литовцев[13][14][120].

В рамках этой концепции поправки в Уголовный кодекс, принятые в 2009 году, устанавливают ответственность от штрафа до 2 лет лишения свободы за отрицание советской агрессии и публичное одобрение оккупации, отрицание или умаление преступлений против человечности, геноцида или военных преступлений[121].

В 2010 году историком Петрасом Станкерасом, работающим в МВД Литвы, в еженедельнике «Вяйдас» была опубликована статья с отрицанием Холокоста. Он заявил, что Нюрнбергский процесс был «крупнейшим правовым фарсом в истории», который создал правовую базу для «легенды о якобы 6 миллионах убитых евреев»[122]. Это вызвало возмущение в Европе, послы семи стран выразили протест. Издатель и главный редактор журнала принесли извинения читателям за эту публикацию[123]. Станкерас ушёл в отставку. Министр внутренних дел Раймундас Палайтис заявил, что мнение Станкераса не имеет ничего общего с позицией министерства[124]. Несмотря на то, что отрицание Холокоста запрещено законом, никаких обвинений против Станкераса литовская прокуратура не выдвинула[125].

Отношение к коллаборационистам

Количество нацистских преступников, проживавших в начале XXI века в Литве, было больше, чем в любой другой стране Восточной Европы[126][127][7]. 12 литовцев, лишённых гражданства США в связи с их сотрудничеством с нацистами, вернулись в Литву, однако судебные дела были возбуждены лишь в отношении троих — при этом ни один не понёс наказания[128].

Наиболее громким скандалом было дело Александраса Лилейкиса — начальника полиции безопасности в Вильнюсе, который был лишён гражданства США в связи с доказанной причастностью к геноциду. Дело против него в Литве затягивалось в течение нескольких лет, пока он не умер[129].

18 мая 2012 года в Каунасе с почестями были перезахоронены привезённые из США останки Юозаса Амбразявичюса — премьер-министра Временного правительства Литвы с 23 июня по 5 августа 1941 года, лидера Литовского фронта активистов. Это вызвало протесты ряда литовских интеллектуалов, российского правительства и ряда еврейских организаций, которые отметили, что возглавляемый Амбразявичусом Фронт активистов несёт ответственность за убийства большей части еврейского населения Литвы[130][15].

Как пишет Томас Лэйн в книге «Литва: путь на Запад», литовцы из-за долгой жизни за «железным занавесом» не оценили чувствительности западной общественности к теме Холокоста. Их попытки отрицать массовое участие литовцев в геноциде евреев, а также частично оправдывать его участием евреев в советизации Литвы, не вызвали понимания[131].

Преследование еврейских партизан

На фоне отсутствия преследования литовцев, причастных к геноциду евреев, литовские правоохранительные органы проводят активные следственные действия в отношении бывших советских партизан еврейского происхождения в связи с обвинениями в убийствах мирных жителей.

В ходе расследования массового убийства в Канюкай прокуратура Литвы в 2007 году вызвала на допрос одного из основателей Мемориала Яд ва-Шем и члена Международной комиссии по расследованию преступлений оккупационных режимов в Литве бывшего партизана Ицхака Арада. Кроме него, в мае 2008 года в качестве свидетелей привлекались партизанки Фаня Бранцовская и Рахиль Марголис (1921—2015)[132][133]. Эти действия стали поводом для крупного международного скандала[134]. Министерство юстиции Израиля отказалось содействовать литовской прокуратуре. В 2009 году дело в отношении Арада было закрыто за недостаточностью улик, но извинений прокуратура не принесла[135][136][137]. В знак протеста против преследования Ицхака Арада ещё один бывший партизан профессор Дов Левин вернул президенту Литвы Валдасу Адамкусу полученную от предыдущего президента в 1993 году награду за героизм, проявленный в борьбе с нацистами[138][139].

Ещё один крупный скандал произошёл вокруг попытки привлечь к ответственности за клевету бывшего узника каунасского гетто, председателя «Ассоциации евреев-выходцев из Литвы» израильского адвоката Иосифа Меламеда. Ещё в 1999 году Меламед послал генпрокурору Литвы список из нескольких тысяч литовцев, которых обвинял в геноциде евреев на основании собранной им документации из воспоминаний выживших. Через 10 лет, когда большинство из подозреваемых умерло, Прокуратура Литвы по требованию ряда депутатов литовского парламента начала расследование в отношении самого Меламеда[140][141]. Израильская пресса в самых резких выражениях[142] отреагировала на попытку допросить Меламеда через запрос в израильское Министерство юстиции. В связи с этими событиями в августе 2011 года израильский мемориал «Яд ва-Шем» отменил своё приглашение литовским чиновникам на симпозиум, посвящённый Холокосту[143].

Вандализм

В Литве регулярно происходят акции вандализма в отношении памятников жертвам Холокоста[5] — примерно 8—10 случаев в год[144]. Так, в начале июля 2011 года на месте массового расстрела в Понарах на мемориальном камне появилась надпись «Гитлер был прав»[145]. Аналогичные события ранее происходили в девятом форте Каунасской крепости, в Вильнюсе и других городах. Неоднократно повреждались неизвестными могильные камни на еврейских кладбищах в Каунасе, Вильнюсе и Паланге. Власти чрезвычайно редко выражают осуждение этих акций и не предпринимают эффективных мер к розыску и наказанию вандалов[5][146].

В литературе и искусстве

О событиях Холокоста был издан ряд мемуаров. Свидетелем массовых убийств в Понарах был поляк Казимеж Сакович (англ.), погибший в 1944 году[7]. Его дневник с описанием увиденного был найден после войны и издан на польском языке сотрудницей Еврейского музея в Вильнюсе Рахилью Марголис. Впоследствии дневник Саковича был переиздан на английском[147]. Юзеф Мацкевич издал документальный очерк «Понары — База» в 1945 году[148]. Подробная информация о шяуляйском гетто стала известна благодаря найденному дневнику секретаря юденрата Элиезера Ерушалми[149]. Некоторые выжившие евреи также издали свои воспоминания[150], в том числе участники сопротивления[151].

Споры о смещении акцентов в отражении участия литовцев в геноциде вызвал документальный фильм «Когда возле Юрбаркаса звучал идиш» режиссёра Саулюса Бержиниса[152]. Холокост в Литве затрагивается в ряде произведений писателя и кинорежиссёра Эфраима Севелы[153]. Спасение литовских евреев во время войны освещается в художественном фильме Романа Качанова «Арье».

Тема Холокоста оказала существенное влияние на творчество родившегося и выросшего в Каунасе французского философа Эммануэля Левинаса[154], родители и братья которого были убиты во время немецкой оккупации Литвы.

Напишите отзыв о статье "Холокост в Литве"

Примечания

  1. ↑ Фещенко В. [www.rg.ru/2012/08/02/holokost.html Убийцы ушли от ответа] // Российская газета. — М., 02.08.2012. — Вып. 5848 (175).
  2. ↑ [rus.postimees.ee/855034/istoriki-litvy-ustanovili-imena-tysjachi-litovcev-uchastvovavshih-v-holokoste/ Историки Литвы установили имена тысячи литовцев, участвовавших в Холокосте]. Postimees (26.05.2012). Проверено 3 сентября 2012. [archive.is/20120915/rus.postimees.ee/855034/istoriki-litvy-ustanovili-imena-tysjachi-litovcev-uchastvovavshih-v-holokoste/ Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  3. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/ru/holocaust/about/chapter_4/introduction.asp «Окончательное решение еврейского вопроса»: первый этап]. Яд Вашем. Проверено 3 сентября 2012. [archive.is/20120915/www1.yadvashem.org/yv/ru/holocaust/about/chapter_4/introduction.asp Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 [www1.yadvashem.org/yv/ru/holocaust/about/popup/lithuania.asp?height=420&width=560 Литва]. Энциклопедия Катастрофы. Яд Вашем. Проверено 3 сентября 2012. [archive.is/20120915/www1.yadvashem.org/yv/ru/holocaust/about/popup/lithuania.asp?height=420&width=560 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  5. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [www.eleven.co.il/article/12474 Литва] — статья из Электронной еврейской энциклопедии
  6. ↑ 1 2 3 Ruth Ellen Gruber. National Geographic Jewish Heritage Travel: A Guide to Eastern Europe, National Geographic Traveler Series. — National Geographic Books, 2007. — P. 67. — 352 p. — (Travel Series). — ISBN 9781426200465.
  7. ↑ 1 2 3 4 Бакулина С. [www.jewish.ru/history/facts/2010/06/news994286002.php Как литовцы евреев убивали]. Jewish.ru. ФЕОР (07.06.2010). Проверено 2 октября 2012. [www.webcitation.org/6BhNzQ1E1 Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  8. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Emanuelis Zingeris; Ronaldas Račinskas. [www.komisija.lt/Files/www.komisija.lt/File/Session%202005/Approved%20Conclusions_Persecution%20and%20Mass%20Murder%20of%20Lithuanian%20Jews.doc Conclusions] (англ.) (doc). The Nazi Occupation of 1941-1944. The Holocaust and other Nazi Crimes. International Commission for the Evaluation of the Crimes of the Nazi and Soviet Occupation Regimes in Lithuania (20 April 2005). Проверено 18 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhO0oBBz Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  9. ↑ Атамукас, 1990, с. 87.
  10. ↑ 1 2 3 4 5 6 Alfred Senn. [www.lituanus.org/2001/01_4_05.htm Reflections on the Holocaust in Lithuania: A New Book by Alfonsas Eidintas] // Lithuanian Quarterly Journal of Arts and Sciences. — 2001. — Т. 47, вып. 4. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0024-5089&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0024-5089].
  11. ↑ 1 2 Альтман М. М. Раздел 3. Отрицание Холокоста в России. // [jhist.org/shoa/revisio08_4.htm Отрицание Холокоста: история и современные тенденции] / И. А. Альтман (состав.). — М.: Фонд «Холокост», 2001. — 88 с. — (Российская библиотека Холокоста). — ISBN 5-89897-008-8.
  12. ↑ 1 2 Полян П. М. [web.archive.org/web/20120229055430/www.evreyskaya.de/archive/artikel_848.html Как освобождали Освенцим] // Еврейская газета. — Май 2008. — Вып. 05 (69).
  13. ↑ 1 2 Орлов С. [svpressa.ru/society/article/30639/ The Guardian: Литву испортил «еврейский вопрос»] // Свободная пресса. — «Издательский дом Свободная пресса», 17 сентября 2010. [archive.is/20120915/svpressa.ru/society/article/30639/ Архивировано] из первоисточника 15 сентября 2012.
  14. ↑ 1 2 [www.nr2.ru/science/370323.html На Западе продолжаются дискуссии о «двойном геноциде» Гитлера и Сталина]. Новый Регион (31.01.12). Проверено 9 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.nr2.ru/science/370323.html Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  15. ↑ 1 2 [www.regnum.ru/news/1532678.html Любитель Гитлера и палач евреев — национальный герой Литвы]. ИА REGNUM (22.05.2012). Проверено 12 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.regnum.ru/news/1532678.html Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  16. ↑ Virgil Krapauskas. [www.lituanus.org/2010/10_3_08%20BR%20Dickman%20plus.html Book Reviews] (англ.) // Lithuanian Quarterly Journal of Arts and Sciences. — 2010. — Vol. 56, fasc. 3. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0024-5089&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0024-5089].
  17. ↑ Погребинская, 2010, с. 75—94.
  18. ↑ Nida Vasiliauskaitė. [holocaustinthebaltics.com/on-1941-the-jews-and-us/7239 Apie 1941-uosius, žydus ir «mus»] (лит.). Delfi.lt (2010 m. rugsėjo 14). Проверено 24 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhO04RnP Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  19. ↑ Атамукас, 1990, с. 19-21.
  20. ↑ Paul A. Shapiro, Carl J. Rheins. [www.ushmm.org/research/center/publications/occasional/2005-07-03/paper.pdf Foreword] (англ.) // Lithuania and the Jews. The Holocaust Chapter. — United States Holocaust Memorial Museum, 2005. — P. i.
  21. ↑ Levin, 1985, p. 9.
  22. ↑ Levin, 1985, p. 10.
  23. ↑ Атамукас, 1990, с. 71.
  24. ↑ Michael MacQueen. [hgs.oxfordjournals.org/cgi/content/abstract/12/1/27 The Context of Mass Destruction: Agents and Prerequisites of the Holocaust in Lithuania] (англ.) // Holocaust and Genocide Studies. — Yale University Press, 1998. — Vol. 12, fasc. 1. — P. 27-48. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1476-7937&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1476-7937]. — DOI:10.1093/hgs/12.1.27. [archive.is/20120524/hgs.oxfordjournals.org/cgi/content/abstract/12/1/27 Архивировано] из первоисточника 24 мая 2012.
  25. ↑ Judith Tydor Baumel. The Holocaust Encyclopedia / Ed. Walter Laqueur. — Yale University Press, 2001. — P. 260. — 816 p. — (The Erwin and Riva Baker Memorial Collection). — ISBN 9780300084320.
  26. ↑ Levin, 1985, p. 12.
  27. ↑ Погребинская, 2010, с. 89.
  28. ↑ Атамукас, 1990, с. 94.
  29. ↑ Levin, 1985, p. 21.
  30. ↑ Levin, 1985, p. 28-30.
  31. ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.runivers.ru/doc/d2.php?SECTION_ID=6371&PORTAL_ID=6369 Литва в период германской оккупации 1941—1944 г.]. Руниверс. [archive.is/20120913/www.runivers.ru/doc/d2.php?SECTION_ID=6371&PORTAL_ID=6369 Архивировано из первоисточника 13 сентября 2012].
  32. ↑ Vladimiras Lazersonas. Visuotinė lietuvių enciklopedija, T. XI (Kremacija-Lenzo taisyklė). — Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2007. 647 psl.
  33. ↑ Чуев С. Г. Местные полицейские формирования // [books.google.com/books?id=0TTxeAvMURgC&pg=PA64 Спецслужбы Третьего Рейха]. — Olma Media Group, 2003. — С. 64. — 449 с. — (Досье (Олма-Пресс).: Спецслужбы мира). — ISBN 9785765428313.
  34. ↑ Arūnas Bubnys. [www.genocid.lt/Leidyba/13/bubnys.htm Lietuvių saugumo policija ir holokaustas (1941–1944)] (лит.). Lietuvos gyventojų genocido ir rezistencijos tyrimo centras (2004). Проверено 20 февраля 2012. [www.webcitation.org/67aomFMB5 Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
  35. ↑ 1 2 3 4 [www.ushmm.org/wlc/en/article.php?ModuleId=10005444 Lithuania] (англ.). Holocaust Encyclopedia. United States Holocaust Memorial Museum. Проверено 24 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhO4sxW4 Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  36. ↑ 1 2 3 4 5 6 Bubnys A. [www.genocid.lt/centras/lt/891/a/ Trumpa holokausto Lietuvoje istorija, istoriografija ir bibliografija] (лит.). Lietuvos gyventojų genocido ir rezistencijos tyrimo centras. Проверено 24 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BTH47FUd Архивировано из первоисточника 17 октября 2012].
  37. ↑ 1 2 3 Dina Porat. [defendinghistory.com/wp-content/uploads/2011/09/Dina-Porats-The-Holocaust-in-Lithuania.pdf The Holocaust in Lithuania: Some Unique Aspects] // ed. David Cesarani The Final Solution: Origins and Implementation. — London: Routledge, 1994. — С. 159-174.
  38. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/ru/holocaust/ussr/chapter_1/prewar_ussr.asp Евреи СССР накануне войны. Восточные и западные территории]. Yad Vashem. Проверено 8 октября 2012. [www.webcitation.org/6BhO1JlgJ Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  39. ↑ Zvi Kolitz. The Physical and Metaphysical Dimensions of the Extermination of the Jews in Lithuania (англ.) // ed. Lucjan Dobroszycki and Jeffrey S. Gurock The Holocaust in the Soviet Union: Studies and Sources on the Destruction of the Jews in the Nazi-Occupied Territories of the USSR, 1941-1945. — NY: M.E. Sharpe, 1993. — P. 199. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=9781563241734&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 9781563241734].
  40. ↑ [www.jewishvirtuallibrary.org/jsource/Holocaust/Einsatz_Baltic.html Extracts from a Report by Einsatzgruppe a in the Baltic Countries]. Jewish Virtual Library. Проверено 25 сентября 2012. [www.webcitation.org/67TnKTQjp Архивировано из первоисточника 7 мая 2012].
  41. ↑ 1 2 Романовский Д. [www.lechaim.ru/ARHIV/186/romanovskiy.htm Коллаборанты и их роль в Холокосте в Латвии и Литве] // Лехаим : журнал. — Октябрь 2007. — Вып. 10 (186). [archive.is/20120804/www.lechaim.ru/ARHIV/186/romanovskiy.htm Архивировано] из первоисточника 4 августа 2012.
  42. ↑ [www.holocaustatlas.lt/EN/#perpetrators/item/23/ Einsatzkommando Tilsit] (англ.). Vilna Gaon State Jewish Museum. Проверено 24 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhO2ZSjk Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  43. ↑ 1 2 3 4 Suziedelis S. [www.lituanus.org/2001/01_4_04.htm The Burden of 1941] (англ.) // Lithuanian Quarterly Journal of Arts and Sciences. — 2001. — Vol. 47, fasc. 4. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0024-5089&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0024-5089]. [archive.is/20120915/www.lituanus.org/2001/01_4_04.htm Архивировано] из первоисточника 15 сентября 2012.
  44. ↑ Arūnas Bubnys. [www.genocid.lt/Leidyba/1/arunas1.htm Vokiečių ir lietuvių saugumo policija (1941–1944)] (лит.). genocid.lt (30 января 2004). Проверено 1 октября 2012. [www.webcitation.org/6BhO3Cx2T Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  45. ↑ Ronald Headland. Other reports // Messages of Murder: A Study of the Reports of the Einsatzgruppen of the Security Police and the Security Service, 1941-1943. — 1. — Fairleigh Dickinson Univ Press, 1992. — P. 155—158. — 303 p. — ISBN 9780838634189.
  46. ↑ [www.runivers.ru/doc/d2.php?SECTION_ID=6369&PORTAL_ID=6369 Республика Литва]. Руниверс. Проверено 21 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BThfZB7Z Архивировано из первоисточника 17 октября 2012].
  47. ↑ Атамукас, 1990, с. 93.
  48. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/en/exhibitions/vilna/during/german_occupation.asp German Occupation – June 1941 - Vilna During the Holocaust - The Jerusalem of Lithuania: The Story of the Jewish Community of Vilna] (англ.). Yad Vashem. Проверено 6 октября 2012. [www.webcitation.org/6BhO3mHhG Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  49. ↑ Корчак Р. Июнь 1941 года // Пламя под пеплом / перевод: О. Минц. — Иерусалим, 1977. — (Библиотека Алия).
  50. ↑ 1 2 Levin, 1985, p. 96.
  51. ↑ Levin, 1985, p. 96—97.
  52. ↑ [his.1september.ru/2002/40/5.htm Нацистский геноцид в документах]. Журнал «История». [archive.is/20120709/his.1september.ru/2002/40/5.htm Архивировано из первоисточника 9 июля 2012].
  53. ↑ 1 2 Levin, 1985, p. 98.
  54. ↑ А. Рыбаков. Акции истребления. Третий период: весна 1943 г. — конец оккупации // [jhist.org/shoa/hfond_146.htm История и особенности Холокоста на территории СССР].
  55. ↑ 1 2 Alvydas Nikžentaitis, Stefan Schreiner, Darius Staliūnas. [books.google.by/books?id=mdXRKbcyi5oC&pg=PA216 The Vanished World of Lithuanian Jews]. — Rodopi, 2004. — Т. 1. — P. 216. — 323 p. — (On the Boundary of Two Worlds). — ISBN 9789042008502.
  56. ↑ 1 2 3 Levin, 1985, p. 99.
  57. ↑ Иоффе Э. Г. [mb.s5x.org/homoliber.org/ru/uh/uh010201.shtml О некоторых специфических особенностях Холокоста на территории Беларуси] // Уроки Холокоста: история и современность. — Мн., 2009. — Вып. 1. — ISBN 978-985-6756-81-1. [archive.is/20120803/www.homoliber.org/ru/uh/uh010201.shtml Архивировано] из первоисточника 3 августа 2012.
  58. ↑ Omer Bartov. The Holocaust: Origins, Implementation and Aftermath. — Taylor & Francis, 2000. — P. 113. — 312 p. — (Rewriting Histories). — ISBN 9780415150354.
  59. ↑ 1 2 3 4 [www.holocausttaskforce.org/membercountries/member-lithuania.html Holocaust Education, Remembrance, and Research in Lithuania] (англ.). Task Force for International Cooperation on Holocaust Education, Remembrance, and Research. Проверено 8 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.holocausttaskforce.org/membercountries/member-lithuania.html Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  60. ↑ Кретинин Г. В. Формирование территории и населения современной Литвы // Вопросы истории : журнал. — М., 2011. — Вып. 10. — С. 122—132. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0042-8779&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0042-8779].
  61. ↑ [www.svobodanews.ru/content/transcript/24608392.html Новое расследование масштабов Холокоста в Литве]. Радио Свобода. Проверено 16 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhO5Qzpw Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  62. ↑ [www.jmuseum.lt/index.aspx?Element=ViewArticle&TopicID=317 Sites of Massacres] (англ.). The Vilna Gaon Jewish State Museum. Проверено 18 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhO8Bwl2 Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  63. ↑ [jtimes.ru/jewish-world/history/216-2010-10-25-07-21-54 Из истории евреев Литвы]. The Jewish Times (25.10.2010). Проверено 26 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhO9T9PQ Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  64. ↑ Атамукас, 1990, с. 88.
  65. ↑ Шрайман Ш., Мозговая Н. [www.proza.ru/2005/10/01-112 Охота на палачей] // Вести : газета. — Израиль, 2000.
  66. ↑ Чуев С. Г. Местные полицейские формирования // [books.google.com/books?id=0TTxeAvMURgC&pg=PA144 Спецслужбы Третьего Рейха]. — Olma Media Group, 2003. — С. 144. — 449 с. — (Досье (Олма-Пресс).: Спецслужбы мира). — ISBN 9785765428313.
  67. ↑ 1 2 Michael MacQueen. [www.ushmm.org/research/center/publications/occasional/2005-07-03/paper.pdf Lithuanian Collaboration in the «Final Solution»: Motivations and Case Studies] (англ.) // Lithuania and the Jews. The Holocaust Chapter. — United States Holocaust Memorial Museum, 2004. — P. 1.
  68. ↑ См также Еврейский большевизм
  69. ↑ 1 2 Sara Ginaite. [www.questia.com/read/1P3-674435701 Jews, Lithuanians and the Holocaust] // Canadian Slavonic Papers. — University of Alberta, 2004. — Т. 46, вып. 1/2.
  70. ↑ [www.kurier.lt/?p=22315 Три миллиона на компенсации ущерба]. Литовский курьер. Проверено 5 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.kurier.lt/?p=22315 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  71. ↑ Zvi Kolitz. The Physical and Metaphysical Dimensions of the Extermination of the Jews in Lithuania (англ.) // ed. Lucjan Dobroszycki and Jeffrey S. Gurock The Holocaust in the Soviet Union: Studies and Sources on the Destruction of the Jews in the Nazi-Occupied Territories of the USSR, 1941-1945. — NY: M.E. Sharpe, 1993. — P. 200. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=9781563241734&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 9781563241734].
  72. ↑ [www.eilatgordinlevitan.com/vilna/vilna_pages/vilna_partisans.html Vilna Partisans] (англ.). Проверено 4 марта 2012. [www.webcitation.org/61544dJGA Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
  73. ↑ Levin, 1985, p. 99—100.
  74. ↑ Levin, 1985, p. 101.
  75. ↑ Levin, 1985, p. 102.
  76. ↑ Levin, 1985, p. 103.
  77. ↑ Атамукас, 1990, с. 97.
  78. ↑ [www.runivers.ru/doc/d2.php?SECTION_ID=6959&PORTAL_ID=6369 Антигерманское Сопротивление в Литве 1941 – 1944 гг.]. runivers.ru. Проверено 9 июня 2012. [www.webcitation.org/68oPhx7q2 Архивировано из первоисточника 30 июня 2012].
  79. ↑ Альтман И. А. Глава 6. Сопротивление. § 3. Евреи-партизаны // [jhist.org/shoa/hfond_123.htm Холокост и еврейское сопротивление на оккупированной территории СССР] / Под ред. проф. А. Г. Асмолова. — М.: Фонд «Холокост», 2002. — С. 244-256. — 320 с. — ISBN 5-83636-007-7.
  80. ↑ Хейфец М. Р. Глава 2. Есть ли антисемитизм в СССР? // [library.khpg.org/files/docs/heif1.pdf Место и время. Русское поле]. — Харьковская правозащитная группа, 2000.
  81. ↑ [www.yadvashem.org/yv/ru/righteous/statistics.asp Праведники народов мира - по странам и национальной принадлежности спасителей. Статистика на 1 января 2016]. Яд ва-Шем (2016). Проверено 17 февраля 2016.
  82. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/stories_sugihara.asp Чиуне Семпо Сугихара]. Яд ва-Шем. Проверено 6 сентября 2012. [archive.is/20120915/www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/stories_sugihara.asp Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  83. ↑ [www.lechaim.ru/ARHIV/85/sug.htm Визы в жизнь]. Лехаим. Проверено 6 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.lechaim.ru/ARHIV/85/sug.htm Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  84. ↑ [www.scarsdalemura-kara.com/countrym.htm Senpo Sugihara, a Japanese righteous gentile] (англ.). scarsdalemura-kara.com. Проверено 6 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.scarsdalemura-kara.com/countrym.htm Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  85. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/stories_schmid.asp Солдат, «чьё сердце было отдано евреям»]. Яд ва-Шем. Проверено 1 сентября 2012. [archive.is/20120915/www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/stories_schmid.asp Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  86. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/lithuania/binkiene.asp Семья Бинкис]. Яд ва-Шем. Проверено 1 сентября 2012. [archive.is/20120915/www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/lithuania/binkiene.asp Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  87. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/stories_borkowska.asp Анна Борковска]. Яд ва-Шем. Проверено 3 сентября 2012. [archive.is/20120915/www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/stories_borkowska.asp Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  88. ↑ [www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/lithuania/korablikova.asp Евдокия и Фетиния Корабликовы]. Яд ва-Шем. Проверено 3 сентября 2012. [archive.is/20120915/www1.yadvashem.org/yv/ru/righteous/lithuania/korablikova.asp Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  89. ↑ Alfonsas Eidintas. Jews, Lithuanians and the Holocaust. p 329, Vilnius: Versus Aureus, 2003. 534 pp
  90. ↑ [www.yadvashem.org/yv/ru/education/learning_environments/families/memory.asp Еврейский антифашистский комитет]. Международная школа преподавания и изучения Катастрофы. Яд ва-Шем. Проверено 11 мая 2015.
  91. ↑ Толстой И. [www.svobodanews.ru/content/transcript/1994888.html Холокост на советской территории: Беседа с профессором Олегом Будницким]. Радио Свобода (21 марта 2010). Проверено 22 апреля 2011. [www.webcitation.org/614j2zCZF Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
  92. ↑ [www.travelzone.lv/lietuva/gorod/kaunas/fasizmo_aukoms/index.php Мемориальный ансамбль жертвам фашизма (Каунас, Литва)]. travelzone.lv. Проверено 29 августа 2012. [archive.is/20120915/www.travelzone.lv/lietuva/gorod/kaunas/fasizmo_aukoms/index.php Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  93. ↑ Атамукас, 1990, с. 111.
  94. ↑ Погребинская, 2010, с. 76—77.
  95. ↑ [www.eajc.org/page16/news28161.html Литва и дальше будет заботиться об увековечении памяти жертв Холокоста]. Евроазиатский еврейский конгресс (30.01.2012). Проверено 13 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.eajc.org/page16/news28161.html Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  96. ↑ [www.knesset.gov.il/description/ru/visitors_ru.htm Главы государств и организаций, выступавшие перед Кнессетом]. Кнессет. Проверено 6 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.knesset.gov.il/description/ru/visitors_ru.htm Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  97. ↑ Лукас Э. [ru.delfi.lt/archive/lukas-samoe-bolshoe-dostoinstvo-brazauskasa-on-byl-lovkim-politikom.d?id=33928061 Самое большое достоинство Бразаускаса — он был ловким политиком]. DELFI (28 июня 2010). Проверено 6 сентября 2012. [archive.is/20120915/ru.delfi.lt/archive/lukas-samoe-bolshoe-dostoinstvo-brazauskasa-on-byl-lovkim-politikom.d?id=33928061 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  98. ↑ [old.kurier.lt/?r=11&a=4814 Бразаускас — личность международного масштаба]. Литовский курьер. Проверено 6 сентября 2012. [archive.is/20120915/old.kurier.lt/?r=11&a=4814 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  99. ↑ 1 2 [www.voanews.com/russian/news/Litva-Holocost-2011-06-21-124323059.html Литва: компенсация за Холокост]. [archive.is/20120915/www.voanews.com/russian/news/Litva-Holocost-2011-06-21-124323059.html Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  100. ↑ [ru.delfi.lt/news/politics/anushauskas-nikto-iz-zhertv-totalitarnyh-rezhimov-ne-budet-zabyt.d?id=46476365 Анушаускас: никто из жертв тоталитарных режимов не будет забыт]. DELFI (10 июня 2011). Проверено 12 сентября 2012. [archive.is/20120915/ru.delfi.lt/news/politics/anushauskas-nikto-iz-zhertv-totalitarnyh-rezhimov-ne-budet-zabyt.d?id=46476365 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  101. ↑ [www.jewish.ru/news/world/2012/03/news994305380.php Израилю предложили открыть посольство в Вильнюсе]. jewish.ru. ФЕОР. Проверено 5 марта 2012. [www.webcitation.org/6957a3lJj Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
  102. ↑ [baltnews.lt/vilnius_news/20160202/1014880866.html "Наши": В Литве вышла скандальная книга о холокосте]. Baltnews (4 февраля 2016).
  103. ↑ [www.kompravda.eu/daily/26487/3357234/ Шокирующие факты о роли литовцев в массовых убийствах евреев вызвали в обществе грандиозную дискуссию]. Комсомольская правда (2 февраля 2016).
  104. ↑ [www.currenttime.tv/content/article/27523681.html Глава еврейской общины ЛР: Холокост в Литве – позор его исполнителей]. Настоящее время (4 февраля 2015).
  105. ↑ Каспяравичюс А. [www.hist.bsu.by/images/stories/files/nauka/konf/70_let/Kaspjaravichus.pdf Проблемы истории Литвы советского периода в литовской историографии после 1990 г.] XXI век: актуальные проблемы исторической науки: Материалы междунар. науч. конф., посвящ. 70-летию ист. фак. БГУ. Минск, 15-16 апр. 2004 г. / Редкол.: В. Н. Сидорцов. (отв. ред.) и др. — Мн: БГУ, 2004. — С. 149—152.
  106. ↑ [www.komisija.lt/en/body.php?&m=1150456073 About the Commission] (англ.). The International Commission for the Evaluation of the Crimes of the Nazi and Soviet Occupation Regimes in Lithuania. Проверено 14 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.komisija.lt/en/body.php?&m=1150456073 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  107. ↑ Персональный представитель ОБСЕ по борьбе с антисемитизмом — [www.osce.org/node/44357#1 CiO Representatives to promote tolerance]
  108. ↑ [www.komisija.lt/en/body.php?&m=1173546129 Subcommissions] (англ.). The International Commission for the Evaluation of the Crimes of the Nazi and Soviet Occupation Regimes in Lithuania. Проверено 14 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.komisija.lt/en/body.php?&m=1173546129 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  109. ↑ Одной из причин был [kommersant.ru/doc/2010903 скандал] с обвинением члена комиссии Ицхака Арада в военных преступлениях — см. раздел «Преследования еврейских партизан»
  110. ↑ [www.jewish.ru/news/world/2012/08/news994310834.php Литва возобновила подсчёт ущерба от нацизма и коммунизма]. ФЕОР. Проверено 9 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.jewish.ru/news/world/2012/08/news994310834.php Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  111. ↑ [www.komisija.lt/en/body.php?&m=1175794693 National Curriculum] (англ.). The International Commission for the Evaluation of the Crimes of the Nazi and Soviet Occupation Regimes in Lithuania. Проверено 14 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.komisija.lt/en/body.php?&m=1175794693 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  112. ↑ [www.komisija.lt/en/naujiena.php?id=1174385747 Publications] (англ.). The International Commission for the Evaluation of the Crimes of the Nazi and Soviet Occupation Regimes in Lithuania. Проверено 14 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.komisija.lt/en/naujiena.php?id=1174385747 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  113. ↑ Погребинская, 2010, с. 80-87.
  114. ↑ Jürgen Matthäus. [www.ushmm.org/research/center/publications/occasional/2005-07-03/paper.pdf Key Aspects of German Anti-Jewish Policy] (англ.) // Lithuania and the Jews. The Holocaust Chapter. — United States Holocaust Memorial Museum, 2005. — P. 17-32.
  115. ↑ [www.kurier.lt/?p=2056 В вильнюсском Музее жертв геноцида открывается экспозиция, посвященная жертвам холокоста]. Литовский курьер (20 октября 2011). Проверено 23 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhOB05Gn Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  116. ↑ [www.obzor.lt/news/n3504.html В вильнюском Музее жертв геноцида открыта экспозиция, посвященная жертвам Холокоста]. газета «Обзор». Проверено 23 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhOE20MT Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  117. ↑ [www.holocaustatlas.lt/EN/ Lithuanian Holocaust Atlas] (англ.). The Vilna Gaon State Jewish Museum. Проверено 5 мая 2012. [www.webcitation.org/67aommwPz Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
  118. ↑ V. Stanley Vardys and Judith B. Sedaitis, Lithuania: The Rebel Nation (Boulder, CO: Westview Press, 1997) p 109
  119. ↑ Холокост на территории СССР, 2009, с. 722.
  120. ↑ Venclova T. [www.lithuaniatribune.com/2010/12/31/im-suffocating-by-tomas-venclova/ I am Suffocating] (англ.). The Lithuania Tribune (31 December 2010). Проверено 5 августа 2012. [www.webcitation.org/6BhOFFUv8 Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  121. ↑ Яцкявичюс М. [ru.delfi.lt/news/live/istoriki-boyatsya-popast-v-tyurmu-za-unichizhenie-istorii.d?id=26824743 Историки боятся попасть в тюрьму за уничижение истории]. DELFI (14 декабря 2009). Проверено 5 сентября 2014.
  122. ↑ Petras Stankeras. [www.veidas.lt/niurnbergo-karo-nusikaltimu-tribunolas-%E2%80%93-didziausias-juridinis-farsas-istorijoje Niurnbergo karo nusikaltimų tribunolas — didžiausias juridinis farsas istorijoje] (лит.). Istorija. Журнал «Вяйдас» (14 ноября 2010). [web.archive.org/web/20110101215845/www.veidas.lt/visuomene/istorija/niurnbergo-karo-nusikaltimu-tribunolas-%E2%80%93-didziausias-juridinis-farsas-istorijoje Архивировано из первоисточника 4 сентября 2012].
  123. ↑ [www.lithuaniatribune.com/2010/11/25/editorial-blunder-in-lithuanian-mag-sparks-the-holocaust-denial-scandal Editorial blunder in Lithuanian mag sparks the Holocaust denial scandal] (англ.). History, Jewish Lithuania, Minorities, Society. The Lithuania Tribune (25 November 2010). Проверено 21 июня 2013. [archive.is/20120904/www.lithuaniatribune.com/2010/11/25/editorial-blunder-in-lithuanian-mag-sparks-the-holocaust-denial-scandal Архивировано из первоисточника 4 сентября 2012].
  124. ↑ [www.ejpress.org/article/47477 Lithuanian historian quits after Holocaust article] (англ.). European Jewish Press (EJP) (25 November 2010). Проверено 21 июня 2013. [archive.is/20120915/www.ejpress.org/article/47477 Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  125. ↑ [www.wiesenthal.com/site/apps/nlnet/content2.aspx?c=lsKWLbPJLnF&b=6478433&ct=9150543 Wiesenthal Center Blasts Acquittal of Holocaust Denier Petras Stankeras] (англ.). 2011 News Releases. Центр Симона Визенталя (6 March 2011). Проверено 21 июня 2013. [www.webcitation.org/6BhOG0hLF Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  126. ↑ [izrus.co.il/diasporaIL/article/2010-09-21/11800.html Литва осудила Холокост, но о своих преступлениях не вспомнила]. [archive.is/20120915/izrus.co.il/diasporaIL/article/2010-09-21/11800.html Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  127. ↑ [www.svobodanews.ru/audio/feature/405080.html Радио Свобода, Новое расследование масштабов Холокоста в Литве, 08.06.2012]. [archive.is/20120911/www.svobodanews.ru/audio/feature/405080.html Архивировано из первоисточника 11 сентября 2012].
  128. ↑ [news.tut.by/world/172339.html Центр Визенталя: от вины за Холокост Литва может избавиться через 100 лет]. TUT.BY (4.06.2010). Проверено 16 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhOGbP14 Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  129. ↑ [berkovich-zametki.com/2008/Zametki/Nomer9/Zinberg1.php Комментарий]. [archive.is/20120915/berkovich-zametki.com/2008/Zametki/Nomer9/Zinberg1.php Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012]. к книге «Японский дипломат Сугихара Тиунэ, который спас 6000 евреев»
  130. ↑ [www.jewish.ru/news/cis/2012/05/news994307653.php МИД РФ обвинил власти Литвы в «глумлении над памятью тысяч евреев»]. ФЕОР. Проверено 12 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.jewish.ru/news/cis/2012/05/news994307653.php Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  131. ↑ Thomas Lane, Lithuania: Stepping Westward (London: Routledge, 2001), pp 155—156
  132. ↑ [www.prokuraturos.lt/News/YizthakArad2/tabid/290/Default.aspx Part of the pre-trial investigation in respect of crimes committed by the Soviet partisan squad during the WWII and related to Yizthak Arad was closed]. [archive.is/20120915/www.prokuraturos.lt/News/YizthakArad2/tabid/290/Default.aspx Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  133. ↑ Тим Хьюэлл. [news.bbc.co.uk/hi/russian/international/newsid_7512000/7512197.stm Прокурор в Литве заинтересовался eвреями]. Би-би-си. [archive.is/20120915/news.bbc.co.uk/hi/russian/international/newsid_7512000/7512197.stm Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  134. ↑ [www.jewish.ru/news/world/2008/06/news994264306.php Премьер-министр Литвы занялся вопросом преследования прокуратурой бывших еврейских партизан]. ФЕОР. Проверено 23 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhOIa0HK Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  135. ↑ Dovid Katz. [www.tabletmag.com/news-and-politics/32432/the-crime-of-surviving/print/ The Crime of Surviving] (англ.). Tablet Magazine. Проверено 6 сентября 2012. [archive.is/20120915/www.tabletmag.com/news-and-politics/32432/the-crime-of-surviving/print/ Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  136. ↑ [old.kurier.lt/?r=13&a=1411 Прекращение дела Ицхака Арада]. Литовский курьер. Проверено 23 сентября 2012.
  137. ↑ [www.interfax.ru/politics/news.asp?id=15109 Преследователи участников холокоста уверены, что в Литве началась кампания по дискредитации евреев]. Интерфакс. Проверено 23 сентября 2012.
  138. ↑ [www.jpost.com/International/Article.aspx?id=97324 'It's the least I could do for my friend...] (англ.). The Jerusalem Post. Проверено 27 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhOKMJFm Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  139. ↑ [www.holocf.ru/facts/292 Когда дружба дороже награды...]. Центр и Фонд «Холокост». Проверено 1 октября 2012. [www.webcitation.org/6BhOM411y Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  140. ↑ [izrus.co.il/dvuhstoronka/article/2010-02-11/8558.html Литва возобновила преследования израильтян, воевавших с нацистами]. izrus.co.il (11.02.2010). Проверено 23 сентября 2012.
  141. ↑ [izrus.co.il/dvuhstoronka/article/2011-09-07/15469.html Литовские власти не одолели старого еврейского партизана]. izrus.co.il. Проверено 23 сентября 2012.
  142. ↑ В частности, обозреватель Гаарец Йоси Мелман потребовал «положить конец литовской наглости» и «выслать литовского посла» Yossi Melman. [www.haaretz.com/print-edition/opinion/expelling-the-ambassador-1.382986 Expelling the ambassador] (англ.) // Haaretz. — Sep.07, 2011.
  143. ↑ [www.rtkorr.com/news/2011/09/16/264133.new Израиль поссорился с Литвой из-за Холокоста]. [archive.is/20120915/www.rtkorr.com/news/2011/09/16/264133.new Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  144. ↑ Херсонский М. [defendinghistory.com/milan-chersonksi-oped-people-and-vandals-15august-2011/21004 Люди и вандалы]. Defending History (15 августа 2011). Проверено 21 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhONGL35 Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  145. ↑ Snyder T. [www.jidaily.com/AVe/e Neglecting the Lithuanian Holocaust] (англ.). Jewish Ideas Daily. Проверено 29 августа 2012. [archive.is/20120915/www.jidaily.com/AVe/e Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
  146. ↑ Stanišauskas G. [www.delfi.lt/news/daily/lithuania/antisemitiniai-ispuoliai-protestas-ar-provokacijos.d?id=44708509 Antisemitiniai išpuoliai – protestas ar provokacijos?] (лит.). DELFI (2011 m. balandžio 23). Проверено 4 октября 2012. [www.webcitation.org/6BhONsfCD Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  147. ↑ Kazimierz Sakowicz. [books.google.by/books?vid=ISBN0300108532 Ponary Diary, 1941-1943: A Bystander's Account of a Mass Murder] / Editor Yitzhak Arad. — Yale University Press, 2005. — 176 p. — ISBN 9780300108538.
  148. ↑ [1001.ru/books/bruschatka/issue93/]
  149. ↑ [holocaust.ioso.ru/documents/05doc.htm Из дневника секретаря юденрата г. Шауляя]. holocaust.ioso.ru. Проверено 10 июня 2012. [www.webcitation.org/6Avr98MwI Архивировано из первоисточника 25 сентября 2012].
  150. ↑
    • Ариела Сеф. [www.chaskor.ru/article/rozhdennaya_v_getto__23287 Рождённая в гетто]. — отрывок из книги. [archive.is/20120801/www.chaskor.ru/article/rozhdennaya_v_getto__23287 Архивировано из первоисточника 1 августа 2012]., «АСТ», 2011.
    • [www.obzor.lt/news/n4284.html Не забыть того, что забыть нельзя], 560 стр., Клайпеда, 2012 презентация книги 27 января, в День освобождения узников Освенцима]
    • The Last Days of the Jerusalem of Lithuania: Chronicles from the Vilna Ghetto and the Camps, 1939—1944
  151. ↑ Корчак Р. Пламя под пеплом / перевод: О. Минц. — Иерусалим, 1977. — (Библиотека Алия).
  152. ↑ Баронайте Э. [inosmi.ru/baltic/20120411/190307323.html Кровавая история евреев - как соль на рану]. Lietuvos Rytas. Проверено 26 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhOP0Bvw Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  153. ↑ Например, «Попугай, говорящий на идиш» и «Моня Цацкес — знаменосец»
  154. ↑ Michael Bernard-Donals. [www.questia.com/read/1G1-170021900 In Memoriam: Levinas, the Holocaust, and the Immemorial], Mosaic (Winnipeg) 40, no. 3 (2007)

Литература

  • Холокост на территории СССР: Энциклопедия / Гл. ред. И. А. Альтман. — М.: РОССПЭН, 2009. — 1143 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-8243-1296-6.
  • Погребинская И. [tkuma.dp.ua/images/stories/jurnal/z5.pdf Дискурс осуждения, обвинения и оправдания: современные тенденции историографии Холокоста и коллаборации в Литве (1991-2009 гг.)] // Проблеми історії Голокосту. — Дніпропетровськ: Ткума, 2010. — Вып. 5. — С. 75-94. — ISBN 978-966-383-283-8.
  • Атамукас С. [jhistory.nfurman.com/lessons8/ashkenaz017.htm Евреи в Литве ХIV-ХХ века]. — Вильнюс: Акционерное общество Литуанус, 1990. — 149 с. — ISBN 9785899570087.
  • Arūnas Bubnys. The Holocaust in Lithuania between 1941—1944. — Vilnius: Genocide and Resistance Research Centre of Lithuania, 2008. — ISBN 9986757665.
  • Arvydas Anušauskas ir Birutė Burauskaitė. The Rainiai tragedy. 24-25 june 1941. — 96 p. — ISBN 9986-757-37-1.
  • Alfonsas Eidintas. Lietuvos žydų žudynių byla: dokumentų ir straipsnių rinkinys. — Vaga, 2001. — 823 p. — ISBN 9785415015603.
  • Christoph Dieckmann and Saulius Sužiedėlis. [www.komisija.lt/Files/www.komisija.lt/File/Tyrimu_baze/Naciu%20okupacija/Zydu%20naikinimas%201941%20m.%20vasara/ENG/S.SuziedelisC.Dieckmann_Mass%20Killings_United%20version.pdf The Persecution and Mass Murder of Lithuanian Jews during Summer and Fall of 1941]. — Vilnius: Margi Raštai, 2006. — 128 p. — ISBN 9789986093060.
  • Josifas Levinsonas. The Shoah (Holocaust) in Lithuania. — Vilna Gaon Jewish State Museum, 2006. — 527 p. — ISBN 9785415019021.
  • Levin D. Fighting Back: Lithuanian Jewry's Armed Resistance to the Nazis, 1941-1945. — New York: Holmes & Meier, 1985. — 326 p. — ISBN 978-0-8419-1389-9.
  • Kwiet K. [holocaustinthebaltics.com/wp-content/uploads/2011/07/Konrad-Kwiets-paper-on-June-1941.pdf Rehearsing for Murder: The Beginning of the Final Solution in Lithuania in June 1941] // Holocaust and Genocide Studies. — 1998. — Vol. 12. — P. 3-26. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=8756-6583&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 8756-6583]. — DOI:10.1093/hgs/12.1.3.

Ссылки

  • [www.genocid.lt/centras/ru/ Центр исследования геноцида и резистенции жителей Литвы / Музей жертв геноцида]
  • ru.delfi.lt/news/live/iz-za-knigi-o-genocide-evreev-v-litve-ot-avtora-otvernulis-rodnye-i-druzya.d?id=70220958
  • [www.holocaustinthebaltics.com/LithuanianHolocaustReadingListDateAsOnDoc.pdf The Holocaust in Lithuania] (англ.). holocaustinthebaltics.com. — Reading List for Teachers of Holocaust Studies. Проверено 1 октября 2012. [www.webcitation.org/6BhOSC9xJ Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].
  • [www.ushmm.org/museum/exhibit/online/kovno/invade/garage.htm German soldiers and Lithuanians watch a «partisan» murder Jewish men at the Lietukis garage, Kovno, June 27, 1941.]
  • [www1.yadvashem.org/yv/en/about/institute/lithuanian_testimonies.asp Lithuanian Testimonies’ Project]
  • [www.lithuanianjews.org.il/htmls/article_list.aspx?C2003=698&BSP=690&BSS6=698 Association of Lithuanian Jews in Israel]
  • [www.daat.ac.il/daat/vl/tohen.asp?id=462 יהדות ליטא בתקופת השואה]  (иврит) (Дов Левин. Евреи Литвы в период Холокоста)
  • [www.holocaustatlas.lt/EN/ Lithuanian Holocaust Atlas] (англ.). Vilna Gaon Jewish State Museum. Проверено 5 мая 2012. [www.webcitation.org/67aommwPz Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
  • Arūnas Bubnys. [www.komisija.lt/Files/www.komisija.lt/File/Tyrimu_baze/Naciu%20okupacija/Instituciju,%20asmenu%20vaidmuo/Bubnys.%20Batalionai/ENG/Research%20by%20A.Bubnys%20(english).pdf Lithuanian Police Battalions and the Holocaust (1941-1943)] (англ.).
  • [www.guardian.co.uk/world/2004/jan/18/nickpatonwalsh.theobserver Refugee faces Nazi war trial] (англ.). The Guardian. Проверено 5 августа 2012. [www.webcitation.org/6A2Kltppf Архивировано из первоисточника 19 августа 2012].
  • [www.chgs.umn.edu/museum/memorials/lithPonar/index.html Memorial to Murdered Jews of Lithuania] (англ.). University of Minnesota. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BhOScCTq Архивировано из первоисточника 26 октября 2012].

Отрывок, характеризующий Холокост в Литве


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.


Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Холокост_в_Литве&oldid=80371513»