Холокост в Норвегии

См. также: Норвегия во Второй мировой войне и Евреи во Второй мировой войне

Холокост в Норвегии — систематическое преследование и истребление евреев немецкими нацистами и норвежскими коллаборационистами на оккупированной территории Норвегии в период Второй мировой войны, часть общей политики нацистов и их союзников по уничтожению евреев.

763 норвежских еврея были убиты в концентрационных лагерях, 23 погибли в результате внесудебных казней и самоубийств. Таким образом было убито 785 евреев, в том числе 230 семей уничтожено полностью. Благодаря помощи норвежского Сопротивления более половины евреев сумели скрыться и бежать в Швецию. Они были спасены от уничтожения.

Оккупация Норвегии

Накануне войны в Норвегии жили по разным данным от 1700—1800 до 2173 евреев, в том числе несколько сотен беженцев из Центральной Европы. Большинство норвежских евреев жили в Осло и Тронхейме.

Немецкое вторжение в Норвегию началось в ночь с 8 на 9 апреля 1940 года. Норвежское правительство во главе с королём Хоконом VII отвергло немецкий ультиматум, армия оказала вермахту вооружённое сопротивление. Несмотря на помощь Великобритании и Франции, сопротивление было сломлено и Норвегия была оккупирована. Правительство и король успели бежать в Лондон. 24 апреля 1940 года Адольф Гитлер назначил рейхскомиссаром оккупированной норвежской территории Йозефа Тербовена.

Преследование евреев и сопротивление

См. также: Jewish deportees from Norway during World War II  (англ.)

В октябре 1940 года евреям было запрещено заниматься свободными профессиями. В июле 1941 г. евреи были уволены с государственной службы, адвокаты лишились лицензий. Был принят закон о запрете смешанных браков. С начала 1942 года в удостоверениях личности евреев полиция начала ставить специальную отметку. Тербовен наложил ограничения на еврейскую собственность.

С весны 1941 года репрессии против евреев усилились. В марте 1941-го в Тронхейме были расстреляны четыре еврея, а в апреле немцы конфисковали здание Тронхеймской синагоги.

На Ванзейской конференции, где обсуждался план «окончательного решения еврейского вопроса», чиновник немецкого МИД Мартин Лютер отметил, что в скандинавских странах репрессии против евреев могут вызвать массовые протесты и рекомендовал отложить уничтожение скандинавских евреев до конца войны. Однако местные норвежские нацисты не хотели ждать.

Норвежские коллаборационисты во главе с Видкуном Квислингом, который 1 февраля 1942 года был назначен премьер-министром, ввели более жёсткие, чем в Германии, правила кого следует считать евреем. К евреям причислялись все дети от смешанных браков.

С октября 1942 по февраль 1943 года произошли массовые аресты и депортация в лагеря уничтожения почти половины еврейского населения Норвегии. После диверсионных акций Сопротивления в Тронхейме в начале октября 1942 года были арестованы все евреи-мужчины Тронхейма. 26 октября прошла крупная полицейская облава на евреев-мужчин по всей стране, а через месяц, 26 ноября арестовывали женщин и детей. Многим евреям удалось спастись благодаря утечке информации из норвежской полиции и активной массовой помощи норвежского сопротивления.

763 норвежских еврея, включая 101 беженца были депортированы в Освенцим и погибли. 60 евреев, состоявших в браке с норвежцами, были отправлены в концлагерь Грини в самой Норвегии.

Более 140 норвежских евреев принимали участие в вооружённом сопротивлении нацистам. Среди них агенты британской разведки Израэль Крупп и Рут Рубинштейн, лётчики Зигмунд Мейеран и Герман Гирш Беккер, офицер норвежских ВМС Арнольд Зеликович и многие другие.

Спасение евреев

Большинство норвежцев не поддержало партию Квислинга, в обществе регулярно раздавались публичные протесты против депортаций. 11 ноября 1942 года епископы норвежской церкви отправили Квислингу официальное письмо с протестом против преследований евреев. Это письмо 6 и 13 декабря публично зачитывалось во всех церквях.

930 евреев с помощью антинацистского подполья бежали в Швецию и были спасены. Пятьдесят евреев, имевших семьи в Швеции, были спасены шведским консулом Клаасом Вестрингом в феврале 1943 года. 800 евреев после окончания войны вернулись в Норвегию.

Самоотверженная деятельность участников норвежского подполья по спасению евреев отмечена израильским Институтом Катастрофы и героизма Яд ва-Шем признанием всего движения коллективным праведником мира. Кроме этого в Норвегии на 1 января 2016 года признано 62 индивидуальных праведника.

Память о Холокосте

С 2003 года 27 января в Норвегии ежегодно отмечается Международный день памяти жертв Холокоста. Тема Холокоста является обязательным элементом школьной программы в Норвегии, преследование евреев нацистами школьники изучают в 9-м классе. Норвежский Красный Крест также разработал отдельную образовательную программу по Холокосту.

Университет Осло в сотрудничестве с правительством создал музей Холокоста, известный как Центр по изучению Холокоста и религиозных меньшинств в Норвегии (англ.). В Осло, Тронхейме и других городах были открыты памятники жертвам Холокоста. Кроме того, имеются музей в Тронхейме, центр в Кристиансанне и ещё один памятник в Фальстаде. В сентябре 2008 года в Осло открылся музей, посвящённый истории еврейской общины Норвегии, в том числе периоду Второй мировой войны.

27 января 2012 года премьер-министр Норвегии Йенс Столтенберг принес свои извинения от имени норвежского народа за уничтожение евреев во время Второй мировой войны. «Пришло время признать, что полицейские, чиновники и граждане принимали частичное участие в аресте и высылке евреев», — сказал Йенс Столтенберг. В памятной церемонии принял участие последний из оставшихся в живых на начало 2012 года норвежских евреев, переживших Холокост — Самуэль Стайнманн. В ноябре 2012 года такие же извинения принесла норвежская полиция, чьи сотрудники были прямо причастны к депортации и последующему убийству более 700 евреев.

Отрицание Холокоста

Отрицание Холокоста в Норвегии имеет распространение среди сторонников крайне правых политических партий и в рамках антисемитских взглядов.

В мае 2008 года после массовых протестов британский отрицатель Холокоста Дэвид Ирвинг по настоянию норвежской полиции покинул страну, отменив выступление, которое планировалось на литературном фестивале в Лиллехаммере. В том же году актёр-комик Отто Йесперсен заявил в эфире местного телеканала TV2: «Хочу воспользоваться возможностью и почтить память миллиардов блох и вшей, погибших в газовых камерах лагерей смерти. Вся вина несчастных насекомых заключалась лишь в том, что они поселились на людях еврейского происхождения». Руководство телеканала сочло это допустимой сатирой.

В марте 2011 года депутат норвежского парламента Андрес Матизен заявил, что «нет доказательств того, что газовые камеры и массовые захоронения существовали на самом деле». Это выступление вызвало скандал и требования об отставке Матизена.

Известные жертвы

• Мориц Рабинович (англ.) — бизнесмен, филантроп и общественный деятель.
  

Литература

• Abrahamsen S. Norway’s Response to the Holocaust: A Historical Perspective. Holocaust Library. ISBN 0896041174
• Mendelsohn O. Jødenes historie i Norge gjennom 300 år. Bind 2, av 2. Universitetsforlaget, 1986. Liten 4to. 664 s. Illustr. Orig. helsjirtingb. med vareomslag. ISBN 9788200025245

Ссылки

• Беркович Е. М. Норвежский триптих // Заметки по еврейской истории., [berkovich-zametki.com/AStarina/Nomer21/Norweg1.htm часть 1], [berkovich-zametki.com/AStarina/Nomer21/Norweg2.htm часть 2], [berkovich-zametki.com/AStarina/Nomer21/Norweg3.htm часть 3].
• [www.jewish.ru/history/facts/2011/07/news994298407.php Дневник Рут]. Jewish.ru. ФЕОР. Проверено 18 июля 2011. [www.webcitation.org/67f6CsPzp Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
• [www.ushmm.org/wlc/en/article.php?ModuleId=10005460 Norway] (англ.). Holocaust Encyclopedia. United States Holocaust Memorial Museum. Проверено 30 июля 2011. [www.webcitation.org/67f6DqnIU Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
• Dag Roar Fosnes. [www.ub.uib.no/avdeling/jur/arkiv/joder2.htm Politiets rolle i det norske Shoah] (норв.). Universitetet i Bergen (2006). — роль норвежской полиции в Шоа. Проверено 16 августа 2015.

Отрывок, характеризующий Холокост в Норвегии

Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.