Хондекутер, Мельхиор де
| Мельхиор де Хондекутер | |
| нидерл. Melchior d'Hondecoeter | |
| Подданство: | |
|---|---|
| Жанр: | |
| Влияние: | |
| Влияние на: | |
 Работы на Викискладе | |
Мельхиор де Хондекутер (нидерл. Melchior d'Hondecoeter, ок. 1636 — 1695) — нидерландский художник-анималист.
Содержание
Биография
Мельхиор де Хондекутер родился в 1636 году в городе Утрехте; его дед, отец и дядя (известный Ян Баптист Веникс) и некоторые другие родственники были художники, что, конечно, и повлияло на выбор им художественной карьеры. Юноша получил хорошее литературное и богословское образование и обладал даром слова; он был недалек от выбора карьеры проповедника, но любовь к живописи взяла верх. Первым его учителем был отец, а потом Ян Баптист Веникс, превосходно писавший животных[1].
С 1659 года работал в Гааге, с 1663 — в Амстердаме.
На своих картинах рисовал преимущественно птиц — часто экзотических или в виде охотничьих трофеев — на фоне парковых ландшафтов. Современники прозвали его «Птичьим Рафаэлем» (нидерл. Raphaël van de vogels)[2]. Несколько его работ («Птицы в парке», «Домашние птицы», «Охотничьи трофеи») хранится в коллекции «Эрмитажа» (Санкт-Петербург)[1].
Мельхиор де Хондекутер умер 3 апреля 1695 года в городе Амстердаме.
См. также
Напишите отзыв о статье "Хондекутер, Мельхиор де"
Примечания
- ↑ 1 2 Петрушевский Ф. Ф. Гондекутер, Мельхиор // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [smallbay.ru/artholland/hondecoeter.html Искусство Нидерландов]
Ссылки
- [bio-arts.narod.ru/base_bio-artists/h/hondecoeter/hondecoeter.htm Мир живой природы в искусстве]
- [www.rijksmuseum.nl/tentoonstellingen/hondecoeter?lang=en Rijksmuseum] (англ.)
 |
В другом языковом разделе есть более полная статья Melchior d'Hondecoeter (англ.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
|
Это заготовка статьи о художнике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Хондекутер, Мельхиор де
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
