Хопёрский 1-й казачий полк

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Хопёрский полк»)
Перейти к: навигация, поиск
1-й Хопёрский
Её Императорского Вычочества Великой Княгини Анастасии Михайловны полк, Кубанского казачьего войска
Годы существования

1 августа 1870 (старшинство с 17 июля 1696 года) — 1918

Страна

Российская империя Российская империя

Входит в

1-й Кавказский армейский корпус

Тип

казачьи войска

Дислокация

Кутаис

Участие в

Кавказская война,
Первая мировая война

1-й Хопёрский Её Императорского Высочества Великой Княгини Анастасии Михайловны полк, Кубанского казачьего войска

  • Старшинство — 17 июля 1696 г.
  • Полковой праздник — 30 августа (12 сентября), общий с войском.




Формирование полка

Полк сформирован 1 августа 1870 года из 16-го, 17-го и 18-го полков Кубанского казачьего войска.

16-й и 17-й полки

16-й и 17-й полки ведут своё начало от Хопёрских казаков, которые, в свою очередь, образовались на Дону из выходцев Тамбовской губернии, служивших городовую службу. 17 июля 1696 года Хопёрские казаки, в числе Донских, ворвались в крепость Азов и тем содействовали её сдаче русским. С этой даты и ведётся старшинство Хопёрского полка.

2 июня 1724 года из Хопёрских казаков, живших, после разорения Булавиным их городков на Дону, возле Новохопёрской крепости, образована Хопёрская казачья команда, преобразованная в 1767 году в полк. 24 апреля 1777 года Хопёрский полк был включён в состав Астраханского казачьего войска.

11 апреля 1786 года полк был выделен из Астраханского войска и включён в число казаков, поселённых на Моздокско-Азовской линии. С этого времени началась их боевая служба на Кавказе.

14 февраля 1845 года полк был разделён на два — 1-й и 2-й Хопёрские полки Кавказского линейного казачьего войска, составлявшие 5-ю (Хопёрскую) бригаду этого войска; 10 марта 1858 года эта бригада была переименована в 6-ю.

19 ноября 1860 года, с преобразованием Черноморского казачьего войска в Кубанское, в состав последнего была включена 6-я бригада Кавказского линейного войска и 4 марта 1861 года 1-й и 2-й Хопёрские полки были переименованы в 21-й и 22-й полки Кубанского войска, однако эти номера полки носили недолго: 13 мая они были названы 23-й и 16-й полки Кубанского войска и 19 октября того же года — 16-й и 17-й полки Кубанского войска, составляя его 4-ю бригаду.

18-й полк

21 мая 1855 года был сформирован Кавказский пеший казачий № 3-го батальон. 8 апреля 1857 года этот батальон был преобразован в конный полк и получил название 3-й Лабинский полк Кавказского линейного казачьего войска. Через год, 20 марта, полк назван 1-й Урупский казачий полк.

После образования Кубанского войска, полк 4 марта 1861 года был наименован 15-м полком Кубанского войска, но в том же году ещё дважды сменил свой номер: 13 мая получил № 20 и 19 октября — № 18.

Хопёрский полк

1 августа 1870 года 16-й, 17-й и 18-й полки были сведены в один полк, названный Хопёрским. 12 января 1879 года великая княгиня Анастасия Михайловна была назначена шефом полка. 24 мая 1894 года полк назван 1-й Хопёрский Её Императорского Высочества Великой Княгини Ананстасии Михайловны полк Кубанского казачьего войска.

Знаки отличия полка

  • Полковое Георгиевское знамя с надписью «За отличие в Турецкую войну и в делах, бывших против горцев в 1828 и 1829 годах и при покорении Западного Кавказа в 1864 году» и «1696—1896» с юбилейной Александровской лентой, пожалованное 8 сентября 1896 г.
  • Серебряные Георгиевские трубы, пожалованные 6 января 1879 г.:
  • Восемь — с надписью «За переход с боем через Кавказский хребет в 1877 году» в 1-й, 2-й, 3-й и 6-й сотнях полка.
  • Четыре — с надписью «За отличие при подавлении восстания в Дагестане в 1877 году», в 4-й и 5-й сотнях.
  • Знаки отличия на головные уборы, пожалованные 30 августа 1856 г.:
    • с надписью «За отличие в 1854 году» в 1-й полусотне 1-й сотни;
    • с надписью «За отличие в 1855 году» во 2-й полусотне 1-й сотни.

Командиры полка

Источники

  • [dlib.rsl.ru/viewer/01004486502#?page=1&view=list Казачьи войска (Хроники гвардейских казачьих частей помещены в книге «Императорской гвардии»)] / Сост. В. Х. Казин, под ред. В. К. Шенка. — СПб.: Тип. В. Д. Смирнова, 1912. — 465 с. — (Справочная книжка Императорской Главной квартиры).
  • Толстов В. Г. [www.runivers.ru/lib/book6044/103749/ Историческая хроника Хопёрского полка Кубанского Казачьего войска]. — Екд.: Тип. Кубанского обл. правл., 1896. — 44 с.
  • Толстов В. Г. История Хопёрского полка Кубанского Казачьего войска. 1696—1896: в 2-х частях + Прилож. / Под ред. В. А. Потто. — Тф.: Тип. Штаба Кавк. воен. округа, 1900—1901.


Напишите отзыв о статье "Хопёрский 1-й казачий полк"

Отрывок, характеризующий Хопёрский 1-й казачий полк

13 го июня, в два часа ночи, государь, призвав к себе Балашева и прочтя ему свое письмо к Наполеону, приказал ему отвезти это письмо и лично передать французскому императору. Отправляя Балашева, государь вновь повторил ему слова о том, что он не помирится до тех пор, пока останется хотя один вооруженный неприятель на русской земле, и приказал непременно передать эти слова Наполеону. Государь не написал этих слов в письме, потому что он чувствовал с своим тактом, что слова эти неудобны для передачи в ту минуту, когда делается последняя попытка примирения; но он непременно приказал Балашеву передать их лично Наполеону.
Выехав в ночь с 13 го на 14 е июня, Балашев, сопутствуемый трубачом и двумя казаками, к рассвету приехал в деревню Рыконты, на французские аванпосты по сю сторону Немана. Он был остановлен французскими кавалерийскими часовыми.
Французский гусарский унтер офицер, в малиновом мундире и мохнатой шапке, крикнул на подъезжавшего Балашева, приказывая ему остановиться. Балашев не тотчас остановился, а продолжал шагом подвигаться по дороге.
Унтер офицер, нахмурившись и проворчав какое то ругательство, надвинулся грудью лошади на Балашева, взялся за саблю и грубо крикнул на русского генерала, спрашивая его: глух ли он, что не слышит того, что ему говорят. Балашев назвал себя. Унтер офицер послал солдата к офицеру.
Не обращая на Балашева внимания, унтер офицер стал говорить с товарищами о своем полковом деле и не глядел на русского генерала.
Необычайно странно было Балашеву, после близости к высшей власти и могуществу, после разговора три часа тому назад с государем и вообще привыкшему по своей службе к почестям, видеть тут, на русской земле, это враждебное и главное – непочтительное отношение к себе грубой силы.
Солнце только начинало подниматься из за туч; в воздухе было свежо и росисто. По дороге из деревни выгоняли стадо. В полях один за одним, как пузырьки в воде, вспырскивали с чувыканьем жаворонки.
Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.