Хороший динозавр

Хороший динозавр
англ.  The Good Dinosaur
Тип мультфильма	Компьютерная анимация
Жанр	комедия, семейный, альтернативная история, приключения, мультфильм
Режиссёр	Питер Сон
Продюсер	Денис Рим
Автор сценария	Мэг ЛеФов
Роли озвучивали	Рэймонд Очоа Джеффри Райт Стив Зан Алан Джон Бакли Анна Пэкуин Сэм Эллиотт Фрэнсис Макдорманд Маркус Скрибнер Джек Брайт
Композитор	Джефф Данна Майкл Данна
Студия	Pixar
Страна	США США
Длительность	100 минут
Премьера	2015
Бюджет	200 млн $
Сборы	332 207 671 $
IMDb	ID 1979388

Хороший динозавр — американский компьютеро-анимационный фильм студии Pixar. Премьера состоялась 25 ноября 2015 года. Режиссёр — Питер Сон, ранее работавший над мультфильмом «Переменная облачность».

Сюжет

В альтернативной истории падение астероида на Землю 65 миллионов лет назад так и не состоялось, что сохранило динозавров от вымирания. В ходе дальнейшей эволюции они научились говорить и основам сельского хозяйства. В семье динозавров Генри и Иды родилось потомство: Либби, Бак и Арло. В отличие от своих брата и сестры, которые смогли найти своё призвание и получили право оставить отпечаток лапы на силосной башне (где хранится вся еда), последний с трудом адаптируется к окружающему миру, которого очень боится.

Чтобы помочь своему сыну, Генри даёт ему задание: поймать вредителей, которые крадут запасы из башни. Вскоре в ловушку попадается маленький пещерный человек, которого Арло не хочет убивать и отпускает. Генри недоволен этим решением. Вместе с сыном он начинает преследовать вора. В результате этой погони Арло повреждает ногу, и на обратном пути они попадают в шторм и в дальнейшее наводнение.Генри спасает сына, но погибает сам.

Арло пытается помочь матери с уборкой зерна до первого снега. Вскоре внутри силоса он снова находит пещерного человечка и, желая отомстить за отца, гонится за ним к реке, где ударяется головой о камень и теряет сознание. Проснувшись, он замечает, что унесён течением реки далеко от дома. Окружающий мир весьма недружелюбен, и только с неоднократной помощью пещерного человечка ему удаётся выжить. Вскоре они встречают стиракозавра, впечатлённого силой человека и желающего взять его в компанию к собственным животным, которые активно помогают ему.

Вместе с Арло они пытаются придумать имя человечку, но тот реагирует на прозвище «Дружок», придуманное более молодым динозавром. В ходе дальнейшего путешествия Арло с помощью знаков рассказывает Дружку о собственной потерянной семье, однако и у последнего оказывается такая же судьба. На следующий день сильнейший шторм опустошает землю, и Арло, вспомнив о смерти отца, убегает в страхе. На следующее утро он начинает искать и находит Дружка, после чего встречает стаю летающих птеранодонов, которых просит указать путь к горе Три Когтя (месту жительства своей семьи).

Предводитель стаи, никтозавр Громоклюв, соглашается проводить Арло, но вскоре выясняется страшная правда: эти динозавры являются хищниками, питающимися пострадавшими от бури животными. Вскоре Громоклюв обнаруживает Дружка, из-за чего тому с Арло приходится бежать из леса. Им помогают два тираннозавра, Нэш и Рамзи, которые приводят их к своему отцу Буру. Тот соглашается принять их в свою стаю на одном условии: помочь найти их пропавшее стадо.

С помощью своего обоняния Дружок находит стадо, которое был угнано группой велоцирапторов под предводительством Буббы. По поручению Бура, Арло заманивает последних в засаду, в ходе которой удаётся выгнать воров. После этого он помогает отогнать скот и прощается с тираннозаврами, а затем вместе с Дружком уходит по направлению к собственному дому. В пути они вдалеке видят пещерного человека, но игнорируют его, и снова начинается новый шторм.

На друзей нападает стая Громоклюва, которой удаётся выкрасть Дружка. Сам Арло запутывается в зарослях виноградников и видит призрак собственного отца, который зовёт его идти домой. Но дружеские чувства к пещерному человеку заставляют его идти на его спасение, что вызывает гордость у Генри. Обнаружив никтозавров около реки, Арло вместе с Дружком удаётся сбросить их в воду, где они (то есть никтозавры) ничего не могут сделать. Затем начинается оползень, и их уносит течение, в котором динозавр помогает человеку остаться в живых.

Возвращаясь домой, Арло и Дружок слышат призыв пещерной семьи, которая вскоре появляется на холме. Динозавр поневоле разрешает своему другу присоединиться к ним. Фильм заканчивается прибытием Арло домой к своей семье и тем, как он получает право оставить свой грязевой отпечаток на силосной башне рядом с отпечатками матери и отца.

Роли озвучивали

Персонаж	Оригинал	Дубляж
Арло	Рэймонд Очоа	Сергей Маркеев
Дружок (англ. Spot)	Джек Брайт
Бур	Сэм Эллиотт	Владислав Лобанов
Рамси	Анна Пэкуин	Варвара Шалагина
Нэш	Эй Джей Бакли	Иван Чабан
Папа Генри	Джеффри Райт	Максим Сергеев
Мама Ида	Фрэнсис Макдорманд	Регина Щукина
Бакки	Маркус Скрибнер	Дмитрий Головин
Либби	Малиа Падилья	Александра Петрова
Громоклюв	Стив Зан	Александр Койгеров
Бубба	Дэвид Боат	Геннадий Меньшиков
Ящер-Чащер	Питер Сон	Алексей Макрецкий
Бурехлопа	Мэнди Фройнд	Ольга Вечерик
Грозотяп	Стивен Клэй Хантер	Андрей Лёвин
Лорена	Кэрри Пафф	Екатерина Гаврилова
Первис	Кэлам Грант	Александр Разбаш
Эрл	Джон Ратценбергер	Андрей Лёвин

Фильм дублирован на студии «Невафильм» по заказу компании «Disney Character Voices International» в 2015 году.

• Студия сведения — Shepperton International
• Режиссёр дубляжа — Артём Антонов
• Переводчик и автор синхронного текста — Михаил Черепнин
• Звукорежиссёр — Дарья Васильева
• Менеджер проекта — Екатерина Синенко
• Творческий консультант — Юлия Баранчук

Создание

Саундтрек

</td></tr>

The Good Dinosaur
Саундтрек Джефф Данна и Майкл Данна
Дата выпуска	20 ноября 2015
Жанр	классика
Длительность	63:22
Лейбл	Walt Disney

Музыка для фильма была создана композиторами Майклом и Джеффом Данна, и стала первым опытом сотрудничества с Pixar. Walt Disney Records выпустил саундтрек 20 ноября 2015 года.

Список композиций

Вся музыка написана Джефф Данна и Майкл Данна.

№	Название	Длительность
1.	«Homestead»	2:11
2.	«Hello Arlo»	2:49
3.	«Chores»	0:55
4.	«Make Your Mark»	2:07
5.	«Fireflies»	2:16
6.	«Critter Problem»	1:04
7.	«You're Me and More»	3:05
8.	«Family Struggle»	1:23
9.	«Swept Away»	1:33
10.	«Mountain Top»	0:51
11.	«Lost in the World»	3:35
12.	«Offerings»	1:32
13.	«Unexpected Friend»	2:56
14.	«Pet Collector»	2:24
15.	«Swimming Lessons»	2:29
16.	«Orphans»	4:39
17.	«The Storm»	1:17
18.	«I'm Never Getting Home»	0:44
19.	«Storm Chasers»	1:22
20.	«Bloodhound»	1:37
21.	«Fight Them Rustlers»	1:46
22.	«Run With the Herd»	3:51
23.	«Returned Call»	1:25
24.	«Sky Sharks»	1:46
25.	«Arlo's Vision»	1:35
26.	«Rescue»	2:31
27.	«Over the Falls»	2:41
28.	«Goodbye Spot»	4:12
29.	«Homecoming»	1:24
30.	«Arlo Makes His Mark»	1:22
63:22

Приём

Кассовые сборы

По состоянию на апрель 2016 года картина собрала $ 123 087 120 в Северной Америке и $ 209 120 551 в других странах, тем самым общие сборы составили $ 332 207 671 при бюджете в $200 миллионов.

В Северной Америке 25 ноября кроме Хорошего динозавра также вышли картины Крид: Наследие Рокки и Виктор Франкенштейн, а широкий прокат получили Бруклин, В центре внимания и Трамбо. Предполагаемые сборы должны были составить $ 60-65 миллионов от просмотров в 3 749 кинотеатрах за первые пять дней, включая $ 45 миллионов за премьерный уик-энд. За ночные просмотры во вторник и прокат в среду были заработаны 1,3 и 9,8 миллионов долларов. За первые пять дней картина собрала $ 55 455 687, включая $ 39 155 217 в премьерный уик-энд, благодаря чему получила второе место по кассовым сборам (уступив только фильму Голодные игры: Сойка-пересмешница. Часть 2. В следующие недели «Хорошему динозавру» так и не удалось достичь первого места по сборам, что впервые произошло с релизами «Pixar».

За пределами Северной Америки картина собрала 28,7 миллионов долларов от 39 территорий, включая 8 значимых рынков. В отличие от американского проката, где фильм имел преимущество из-за наступавшего дня благодарения, в мировом прокате схожих ситуаций не было Лучшие показатели дали Великобритания ($ 4 300 000), Мексика ($ 3 600 000 и первое место в прокате), Франция ($ 3 200 000), Аргентина ($ 2 200 000 и первое место), и Россия ($ 2 100 000 и первое место). По общему доходу тройка лидеров имела следующий вид: Великобритания ($ 10 100 000), Мексика ($ 8 700 000) и Франция ($ 8 100 000). Наряду с этим ещё предстоит релиз на крупных рынках Австралии (26 декабря), Южной Кореи и Бразилии (7 января), а также Японии (12 марта), также определяется дата выпуска в Китае.

Для выхода на безубыточность, по оценкам аналитиков, с учётом потраченных на создание и маркетинг $ 200 000 000 и $ 150 000 000 долларов, сборы должны были составить порядка 500 миллионов долларов. Однако учитывая нынешнее показатели, картина может не собрать и 400 000 000, что сделает её первым коммерческим провалом для Pixar.

Приём критики

Агрегатор рецензий Rotten Tomatoes дал фильму рейтинг в 77 %, используя данные 184 рецензий, со средней оценкой 6.5/10. Metacritic дал картине оценку в 66 из 100, на базе 37 рецензий. Зрители, опрошенные CinemaScore, дали фильму среднюю оценку «A».

Ссылки

• [movies.disney.com/the-good-dinosaur disney.com/the-good-dinosaur] — официальный сайт Хороший динозавр
• [www.bcdb.com/bcdb/cartoon.cgi?film=136933/ «Хороший динозавр»] (англ.) на сайте Big Cartoon DataBase
• [www.metacritic.com/movie/the-good-dinosaur Хороший динозавр] at Metacritic

Отрывок, характеризующий Хороший динозавр

Прения опять возобновились, но часто наступали перерывы, и чувствовалось, что говорить больше не о чем.
Во время одного из таких перерывов Кутузов тяжело вздохнул, как бы сбираясь говорить. Все оглянулись на него.
– Eh bien, messieurs! Je vois que c'est moi qui payerai les pots casses, [Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки,] – сказал он. И, медленно приподнявшись, он подошел к столу. – Господа, я слышал ваши мнения. Некоторые будут несогласны со мной. Но я (он остановился) властью, врученной мне моим государем и отечеством, я – приказываю отступление.
Вслед за этим генералы стали расходиться с той же торжественной и молчаливой осторожностью, с которой расходятся после похорон.
Некоторые из генералов негромким голосом, совсем в другом диапазоне, чем когда они говорили на совете, передали кое что главнокомандующему.
Малаша, которую уже давно ждали ужинать, осторожно спустилась задом с полатей, цепляясь босыми ножонками за уступы печки, и, замешавшись между ног генералов, шмыгнула в дверь.
Отпустив генералов, Кутузов долго сидел, облокотившись на стол, и думал все о том же страшном вопросе: «Когда же, когда же наконец решилось то, что оставлена Москва? Когда было сделано то, что решило вопрос, и кто виноват в этом?»
– Этого, этого я не ждал, – сказал он вошедшему к нему, уже поздно ночью, адъютанту Шнейдеру, – этого я не ждал! Этого я не думал!
– Вам надо отдохнуть, ваша светлость, – сказал Шнейдер.
– Да нет же! Будут же они лошадиное мясо жрать, как турки, – не отвечая, прокричал Кутузов, ударяя пухлым кулаком по столу, – будут и они, только бы…


В противоположность Кутузову, в то же время, в событии еще более важнейшем, чем отступление армии без боя, в оставлении Москвы и сожжении ее, Растопчин, представляющийся нам руководителем этого события, действовал совершенно иначе.
Событие это – оставление Москвы и сожжение ее – было так же неизбежно, как и отступление войск без боя за Москву после Бородинского сражения.
Каждый русский человек, не на основании умозаключений, а на основании того чувства, которое лежит в нас и лежало в наших отцах, мог бы предсказать то, что совершилось.
Начиная от Смоленска, во всех городах и деревнях русской земли, без участия графа Растопчина и его афиш, происходило то же самое, что произошло в Москве. Народ с беспечностью ждал неприятеля, не бунтовал, не волновался, никого не раздирал на куски, а спокойно ждал своей судьбы, чувствуя в себе силы в самую трудную минуту найти то, что должно было сделать. И как только неприятель подходил, богатейшие элементы населения уходили, оставляя свое имущество; беднейшие оставались и зажигали и истребляли то, что осталось.
Сознание того, что это так будет, и всегда так будет, лежало и лежит в душе русского человека. И сознание это и, более того, предчувствие того, что Москва будет взята, лежало в русском московском обществе 12 го года. Те, которые стали выезжать из Москвы еще в июле и начале августа, показали, что они ждали этого. Те, которые выезжали с тем, что они могли захватить, оставляя дома и половину имущества, действовали так вследствие того скрытого (latent) патриотизма, который выражается не фразами, не убийством детей для спасения отечества и т. п. неестественными действиями, а который выражается незаметно, просто, органически и потому производит всегда самые сильные результаты.
«Стыдно бежать от опасности; только трусы бегут из Москвы», – говорили им. Растопчин в своих афишках внушал им, что уезжать из Москвы было позорно. Им совестно было получать наименование трусов, совестно было ехать, но они все таки ехали, зная, что так надо было. Зачем они ехали? Нельзя предположить, чтобы Растопчин напугал их ужасами, которые производил Наполеон в покоренных землях. Уезжали, и первые уехали богатые, образованные люди, знавшие очень хорошо, что Вена и Берлин остались целы и что там, во время занятия их Наполеоном, жители весело проводили время с обворожительными французами, которых так любили тогда русские мужчины и в особенности дамы.
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.


Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l'egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m'attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C'est un homme qui a ete plus qu'un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un pere, mais ce n'est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.
– Mais ecoutez moi, au nom de Dieu. [Но выслушайте меня, ради бога.]
– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]
– Mais c'est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu'a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.