Хорса (король Кента)
Хо́рса (др.-англ. Horsa «лошадь») (ум. 455) — брат Хенгеста, король Кента[1].
Прибыл вместе с Хенгестом в Британию по приглашению короля бриттов Вортигерна, принимал участие в захвате власти англосаксами. Согласно «Англосаксонской хронике», погиб в 455 году в битве при Эйлсфорде (или Эпсфорде), где также пал сын Вортигерна — Катигерн.
Иногда Хорсу считают младшим братом Хенгеста. В то же время Ненний называет его на первом месте (Hors et Hengist), а в «Англосаксонской хронике» указано, что Хенгест стал королём после гибели Хорсы. Беда Достопочтенный утверждает, что «в восточной части Кента» сохранился надгробный памятник Хорсы, на котором было написано его имя (I. 16). У ряда исследователей это свидетельство вызывало сомнение; высказывалось предположение, что фактически речь идёт о римской надписи, в которой можно было прочесть фрагмент слова (co)HORS (когорта). Однако прямых доказательств этому нет.
Напишите отзыв о статье "Хорса (король Кента)"
Примечания
Ссылки
- Генгист и Горса // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.vostlit.info/Texts/rus5/Beda/frametext1.htm Беда. Церковная история народа англов. Кн. 1.]
- [www.vostlit.info/Texts/rus/Nennius/framenenn.htm Ненний. История бриттов.]
- [www.vostlit.info/Texts/rus/Angelsachs/frametext.htm Англо-саксонская хроника (до 750 г.).]
Литература
- Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов.— СПб.:Издательство «Алетейя», 2001.—С.363.—ISBN 5-89329-429-7
- Ненний. История бриттов. С.171—193. // Гальфрид Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина. Серия «Литературные памятники».— М.:Издательство «Наука», 1984.—С.288.
- Из «Англосаксонских хроник» (период до 750 г.). С.220—236. // Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов.— СПб.:Издательство «Алетейя», 2001.—С.363.—ISBN 5-89329-429-7
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Хорса (король Кента)
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
