Аснар, Хосе Мария

Хосе Мария Аснар<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
5-й Председатель правительства Испании
4 мая 1996 года — 17 апреля 2004 года
Монарх:	Хуан Карлос I
Предшественник:	Фелипе Гонсалес
Преемник:	Хосе Луис Родригес Сапатеро
Рождение:	25 февраля 1953(1953-02-25) (71 год) Мадрид
Супруга:	Ана Ботелья
Партия:	Народная партия
Автограф:
Награды:

Хосе́ Мари́я Асна́р Ло́пес (исп. José María Aznar López; род. 25 февраля 1953, Мадрид) — испанский политик, член Народной партии. Премьер-министр Испании с 5 мая 1996 по 17 апреля 2004 года.

Биография

Родился в семье директора крупной газеты правого толка «Эль Соль». Окончил Мадридский университет Комплутенсе. Работал инспектором в налоговой службе в 1970-х — начале 1980-х годов. В начале 1970-х годов заинтересовался политикой.

В 1984 году был избран в кортесы от Авилы. В 1987 году стал лидером регионального отделения праволиберальной партии «Народный альянс» в Кастилии и Леоне и получил пост главы правительства этой автономии.

В 1989 году был избран заместителем председателя, а в 1990 году — председателем Народной партии (преемницы Народного альянса), сменив престарелого Мануэля Фрагу Ирибарне. Был избран в кортесы от Мадрида в 1989 году. После победы Народной партии на выборах в парламент 1996 года получил должность премьер-министра, сменив на этом посту социалиста Фелипе Гонсалеса Маркеса и сформировав правительство с участием партии Конвергенция и Союз и региональных партий Страны Басков и Канарских островов.

Политический курс Аснара называют «новым консерватизмом». В его предвыборной программе фигурировали такие пункты, как обеспечение экономической стабильности, «модернизация Испании», реформа системы налогообложения, создание профессиональной армии, сокращение аппарата, борьба с коррупцией и баскским сепаратизмом и терроризмом. Аснар одним из первых европейских политиков выступил в поддержку политики России в Чечне. После выборов 2004 года, в ходе которых Народная партия потерпела сокрушительное поражение, Хосе Аснар был вынужден уйти с поста премьер-министра. По мнению аналитиков поражение Народной партии было связано в первую очередь с терактом 11 марта 2004 года в Мадриде. Аснар поспешил обвинить баскских сепаратистов в организации этого теракта несмотря на отсутствие доказательств, которые бы подтверждали эту точку зрения. Когда стало ясно, что теракт 11 марта был делом рук не басков, а исламистских террористов, испанцы выразили недоверие Аснару и его партии, проголосовав за социалистов на выборах 2004 года. Также поражению партии Аснара поспособствовало непопулярное вторжение в Ирак. В интервью журналу Nueva Economia в своей политической кончине Хосе Мария Аснар просил не винить никого, кроме лично Саддама Хусейна.

Внешняя политика Аснара проводилась в «атлантическом векторе», то есть была ориентирована на США. Однако большое внимание уделялось развитию отношений со странами Латинской Америки. Значительно улучшились экономические отношения, также правительство Народной партии принимало активное участие в политических преобразованиях в регионе.

Аснара на посту премьер-министра заменил лидер ИСРП Хосе Луис Сапатеро. Во время XV съезда Народной партии в октябре 2004 года новым председателем партии был избран Мариано Рахой, который возглавил оппозицию пришедшим к власти социалистам.

5 ноября 2007 года вышла в свет книга Аснара Cartas a un joven español («Письма испанскому юноше»), в которой бывший премьер-министр высказывает свою точку зрения на такие явления, как свобода, патриотизм, семья, просвещение и т. д. Книга написана в эпистолярном жанре в форме переписки с вымышленным персонажем — юношей по имени Сантьяго. Одной из основных тем книги является мысль, что терроризм — это главная угроза для современной Испании.

В 2008 году стал членом Европейского совета по толерантности и взаимоуважению, международной неправительственной организации, занимающейся мониторингом ситуации в сфере толерантности в Европе и разработкой рекомендаций и предложений по улучшению межкультурных отношений на континенте.

12 марта 2009 года во время презентации книги кубинского писателя-диссидента Аснар высказался за прекращение экономического эмбарго против Кубы.

В июне 2010 года возглавил международную общественную организацию «Инициатива друзей Израиля» («Friends of Israel Initiative»), одной из задач которой является борьба с делегитимацией государства Израиль.

Женат с 1977 года, имеет троих детей. Супруга — Ана Ботелья, мэр Мадрида в 2011—2015 годах.

Литература

• Василенко Ю. В. Хосе Мариа Аснар — современный испанский консерватор // В мире консерватизма: идеи, политика, люди: Межвузовский сборник научных трудов. Пермь: Перм. гос. ун-т; Зап.-Урал. ин-т экономики и права, 2006.- С. 127—161.

Ссылки

• [www.congreso.es/portal/page/portal/Congreso/Congreso/Diputados/BusqForm?_piref73_1333155_73_1333154_1333154.next_page=/wc/fichaDiputado?idDiputado=189&idLegislatura=7 Хосе Мария Аснар на сайте Конгресса депутатов Испании  (исп.)]

Персоналии   Политика   Испания

Отрывок, характеризующий Аснар, Хосе Мария

– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.