Хосрой
| ||||||||
Хосрой, Хосров, Хозрой, Хосроу, Хосру, груз. ქაიხოსრო, Кайхосро, арм. Խոսրով, тур. Hüsrev, авест. Husravah, пехл. Husraw, Хаосрава, Хосрав, Хосрев, Хозрев, греч. Osroes, Osdroes, Chosroes, др.рус. Хоздрой, Хостр — мужское имя восточного происхождения, связанное с древнеперсидской мифологией.
Кей-Хосров был мифический царь Ирана, упоминаемый в зороастрической Авесте, один из героев эпоса «Шахнаме». Его полное имя переводится как «знаменитый, пользующийся хорошей репутацией» — но в обиход вошла только вторая, усеченная часть имени.
Это имя также воплощено в ряде географических названий, связанных с Кай Хосровом, начиная с античного царства Осроена с центром в Эдессе, резиденции Хосрова I Таки-Кисры, города Кесра, Хосровский заповедник и проч.
Сюжет любви Хосрова II и арамейки Ширин описывается в «Шахнаме» (около 976—1011) Фирдоуси, поэма Низами «Хосров и Ширин» (около 1175/76—1191) также посвящена любви Хосрова II Парвиза и Ширин, у которого та предстаёт уже как армянка.
Монархи
- Парфия:
- Хосрой (Ороз) — царь Парфии из династии Аршакидов, правил с 109—129 гг. н. э.
- Хосрой II Парфийский — ок. 190
- Великая Армения:
- Хосров I — царь Великой Армении в 238—253 годы
- Хосров II — царь Великой Армении
- Хосров III Котак — царь Великой Армении в 330—339 годы
- Хосров IV — царь Великой Армении в 385—388 и 417—418 годы
- Сасаниды:
- Хосров I Ануширван — шахиншах из династии Сасанидов, правивший Ираном с 531 до 579 года.
- Хосров II Парвиз (591—628) — последний великий Сасанид. Внук предыдущего.
- Хосров III (630)
- Хосров IV (631—632)
- Сельджуки:
- Кей-Хосров I — сельджукский правитель Конийского султаната (1192—1196 и 1205—1211).
- Кей-Хосров II — сельджукский правитель Конийского султаната (1236/1237—1246), внук предыдущего.
- Кей-Хосров III (1265—1282)
- Индия:
- Хосрой-мирза (1587—1622) — старший сын императора Джахангира.
- Хосроу-хан (1316-20) — индус низкого происхождения, ставший главой страны.
- Грузия:
Литературные деятели
- Хозрев-мирза — посланник в Петербурге в 19 веке.
- Амир Хосров Дехлеви — индийский и таджико-персидский поэт, учёный, музыкант (1253—1325)
- Хосров (историк) — средневековый армянский историк
- Насир Хосров — таджикско-персидский философ
Современность
- Арутюнян, Хосров Меликович — армянский политик
- Султанов, Хосров-бек Паша-бек оглы — азербайджанский политик
- Хосров Рузбех — иранский политик
Напишите отзыв о статье "Хосрой"
Отрывок, характеризующий Хосрой
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.