Хоссо
Хоссо-сю (яп. 法相宗, пиньинь:fa xiang zong) — буддийская школа йогачары, основана в 653 монахом Досё (яп. 道昭), который отвёл для этой школы храм Ганго-дзи (яп. 元興寺). Следуя традиции йогачаров, школа отрицала реальность феноменального мира, рассматривая последний лишь как порождение индивидуального сознания. К абсолюту приравнивался наивысший уровень сознания — алая-виджняна, то есть «сознание-хранилище», в котором пребывают «семена» всех представлений и идей.
Школа Хоссо-сю сформировалась на базе одноимённой китайской школы фасян, основанной Сюаньцзаном (кит. 玄奘). Последний, вернувшись в 645 из Индии, основал школу переводов и основное внимание уделял йогачаре и Дигнаге.
Школа фасян сначала проникла в Корею, образовав школу попсан, а потом уже в Японию, где существует до сих пор в виде достаточно небольшой секты.
В настоящее время эта традиция представлена Кофуку-дзи (яп. 興福寺), Якуси-дзи (яп. 薬師寺) в Наре, представляющими основную ветвь хоссо; храм Киёмидзу-дэра (яп. 清水寺) в Киото представляет северную ветвь хоссо. Храм Хорю-дзи (яп. 法隆寺) в Икаруге около Нары и несколько подчинённых ему малых храмов представляли основную школу хоссо до 1950, и были переданы подшколе Сётоку-сю, посвящённой принцу Сётоку.
Напишите отзыв о статье "Хоссо"
Литература
Игнатович А. Н. Буддизм в Японии. Очерк ранней истории. М. 1987.
Буддизм. Словарь. М. 1992.
См. также
| ||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о буддизме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Хоссо
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
Она хотела обойти Анну Михайловну, но Анна Михайловна, подпрыгнув, опять загородила ей дорогу.
– Я знаю, милая, добрая княжна, – сказала Анна Михайловна, хватаясь рукой за портфель и так крепко, что видно было, она не скоро его пустит. – Милая княжна, я вас прошу, я вас умоляю, пожалейте его. Je vous en conjure… [Умоляю вас…]
Княжна молчала. Слышны были только звуки усилий борьбы зa портфель. Видно было, что ежели она заговорит, то заговорит не лестно для Анны Михайловны. Анна Михайловна держала крепко, но, несмотря на то, голос ее удерживал всю свою сладкую тягучесть и мягкость.
– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
