Хотень (усадьба)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 51°04′59″ с. ш. 34°47′12″ в. д. / 51.083132° с. ш. 34.786533° в. д. / 51.083132; 34.786533 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.083132&mlon=34.786533&zoom=14 (O)] (Я) Хотень — усадьба, выстроенная на рубеже XVIII—XIX вв. по проекту Джакомо Кваренги в селе Хотень Харьковской губернии (ныне Сумский район Сумской области Украины). В то время это был центр огромной латифундии Кондратьевых (не менее 120 000 десятин в одной только Харьковской губернии).

Усадьбу на левом берегу Олешни заложил в 1689 году сумский полковник Герасим Кондратьев. В 1786 году на средства его наследников была возведена Успенская церковь. Сохранившиеся чертежи Кваренги «говорят о большом размахе и представительности усадьбы»[1]. К парадному двору от коринфских пропилей вела широкая аллея, по сторонам от которой высились два флигеля.

Величественный дворец в 87 комнат имел два фасада, парадный и садовый, с коринфскими портиками на 6 колонн, над которыми виднелся герб владельцев[2]. По сторонам от портика фасад разнообразили парные ризалиты с балконами. На удалении от барских покоев были распределены хозяйственные строения[3]. Вокруг них был насажен большой парк.

В начале XIX века Анна Андреевна, правнучка Герасима Кондратьева, вышла замуж за курского губернатора Михаила Комбурлея и принесла ему в приданое кондратьевское наследство. Стараниями Анны Андреевны, которая редко выезжала из Хотени, было завершено формирование усадебного ансамбля — наиболее чистого на Слобожанщине примера палладианской архитектуры. По сведениям П. А. Ярославского, завершал строительные работы просветитель А. А. Палицын, «по планам которого построены в Хотени большая каменная оранжерея, конюшни и целая улица деревянных сельских домов для музыкантов и певчих»[4].

Известно о посещении этого крупного и богатого имения такими литераторами, как В. Н. Каразин, В. И. Туманский, Ф. Н. Глинка, Д. В. Давыдов. Современников восхищали большой танцевальный зал, разнообразные по рисунку печи и самые примечательные в Слободской Украине домовые фрески: «Лучшие мастера расписывали эти тончайшие орнаменты на потолках, фризах dessus de porte. Многочисленные изумрудно-зелёные, оранжевые, фиолетово-красные, сиреневые залы представляют нисколько не меньший интерес, чем прославленные залы Ляличского дворца», — полагал Г. К. Лукомский[4].

После четы Комбурлей поместьем владел их зять Д. П. Бутурлин, который долгое время работал здесь над историческими трудами. Во второй половине XIX века Хотень принадлежала его дочери — жене графа П. С. Строганова, человека с ярко выраженными художественными интересами. В гостях у Строгановых бывали художники И. Н. Крамской, Ф. А. Васильев, Г. И. Нарбут, а также декабрист С. Г. Волконский.

После смерти в 1911 году бездетного графа Строганова его наследники вступили в затяжной судебный спор, предметом которого, среди прочего, была и усадьба в Хотени. Изящная ампирная мебель была вывезена в Харьков, и бесхозное имение стало приходить в упадок. Г. К. Лукомский, посетивший Хотень в начале XX века, отмечал подступавшую к усадьбе «мерзость запустения: в залах нижнего этажа ссыпано зерно, обваливаются плафоны, выкрадены камины, двери, зияют трещины в наружных стенах здания»[4].

По итогам процесса суд утвердил в наследстве «целую плеяду отдаленных родственников, частью обнищалых, продавших свои доли наследства еврею Шкопу»[5]. В 1916 году брошенное имение приобрёл сахарозаводчик Лещинский, владелец соседней усадьбы Кияница, но уже через два года, с началом гражданской войны, усадьба сгорела. Как и многие другие усадебные памятники бывшей Российской империи, дворец в Хотени превратился в развалину. До нашего времени уцелели только идентичные двухэтажные флигели с ионическими портиками в четыре колонны — пример сухого, строгого, мощного классицизма.

С советского времени флигели Кваренги занимает средняя школа, для нужд которой в 1960-е годы сзади западного флигеля была возведена пристройка.

Напишите отзыв о статье "Хотень (усадьба)"



Примечания

  1. Русские сады и парки. Наука, 1988. Стр. 284.
  2. books.google.ru/books?id=u_-8TsFrqoIC&pg=PT337
  3. Памятники градостроительства и архитектуры Украинской ССР. Том 4. Киев, 1986. Стр. 27.
  4. 1 2 3 Г. К. Лукомский. Старинные усадьбы Харьковской области. Харьковский частный музей городской усадьбы, 2005. Стр. 50-54.
  5. [www.lib.kture.kharkov.ua/ua/elexh36/1.php Наукова бібліотека ХНУРЕ]

Отрывок, характеризующий Хотень (усадьба)

– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.