Хоуп, Энтони

Энтони Хоуп
Anthony Hope Hawkins
Дата рождения:	9 февраля 1863(1863-02-09)
Место рождения:	Лондон
Дата смерти:	8 июля 1933(1933-07-08) (70 лет)
Место смерти:	Лондон
Гражданство:	Великобритания
Род деятельности:	писатель

Энтони Хоуп (англ. Anthony Hope Hawkins, 9 февраля 1863, Лондон — 8 июля 1933, там же) — английский писатель, получивший известность благодаря своим приключенческим романам, иногда определяемыми как романтическое фэнтази, придумавший страну Руританию.

Биография и творчество

Отец — священник, мать — тётка писателя Кеннета Грэма. Закончил Оксфорд. Начинал как адвокат, занялся литературой, публиковал очерки и романы в газетах и журналах. Настоящий успех ему принесли два остросюжетных романа — «Узник Зенды» (1894) и его сиквел «Руперт из Хенцау» (1898), заслужившие не только популярность у широкой публики, но и высокие оценки Эндрю Лэнга, Роберта Льюиса Стивенсона, Г. К. Честертона. По следам успеха Хоуп написал приквел «Узника Зенды» — роман «Сердце принцессы Озры» (1896), но книга и последующие публикации Хоупа, составившие свыше 30 томов историческо-приключенческих сочинений, никогда уже не имели прежнего признания.

За пропагандистскую деятельность в годы Первой мировой войны был удостоен рыцарского звания. Опубликовал мемуары (1927). Умер от рака.

Руритания

Вымышленная страна, в которой происходит действие «Узника Зенды» и его продолжений, Руритания, в англоязычном мире превратилась в имя нарицательное для типичной центральноевропейской страны (например, в «Законах Паркинсона», у Людвига фон Мизеса, у Эрнеста Геллнера). Само действие книг, полное сражений на шпагах и интриг вокруг трона, породило прилагательное «руританский». В Руританию, по свидетельству Майкла Муркока, играли мальчишки его поколения.

Экранизации

Оба популярных романа Хоупа, а также его драмы, были не раз экранизированы, в том числе — в Индии и Турции. Первая экранизация Узника увидела свет в 1913, Руперта — в 1916 (обе — в США), последние на нынешний день — соответственно 1988 и 1964.

Избранные публикации на русском языке

• Пленник замка Зенда. Одесса: Два Слона, 1993
• Приятель фаворитки. М.: Вече; Диамант, 1993
• Узник Зенды. Устранители. Предатели: романы. Москва; Тула: Инфосерв; МАК, 1994
• Пленник Зенды; Месть Руперта: романы. М.: Вече, 2009 (серия Искатели приключений)

Ссылки

• [www.narniacenter.ru/go/trauberg7 Наталья Трауберг об Узнике Зенды].

Отрывок, характеризующий Хоуп, Энтони

Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.