Хоффман, Амбрози

Амбрози Хоффман
Гражданство	Швейцария Швейцария
Дата рождения	22 марта 1977(1977-03-22) (47 лет)
Место рождения	Давос, Швейцария
Карьера
Клуб	SV Davos
Статус	соревнуется
Медали
Олимпийские игры Бронза Турин 2006 Супергигант
Результаты
Кубок мира
Дебют в Кубке мира 6 марта 1996  Победы на этапах Кубка мира 0  Лучшее место в общем зачёте 16 (2003-2004)  Скоростной спуск 8 (2003-2004)  Супергигант 7 (2005-2006)  Гигантский слалом 37 (2003-2004)  Слалом нет очков  Комбинация 5 (2002-2003)
Позиции на подиуме 1 2 3  Скоростной спуск 0 1 3  Супергигант 0 0 2
Последнее обновление: 20 марта 2010

Хоффман, АмброзиХоффман, Амбрози

Амбрози Хоффман (нем. Ambrosi Hoffmann, род. 22 марта 1977, Давос) — швейцарский горнолыжник, призёр Олимпийских игр. Специалист скоростных дисциплин.

В Кубке мира Хоффман дебютировал в 1996 году, в марте 2002 года впервые в своей карьере попал на подиум на этапе Кубка мира в скоростном спуске. Всего на сегодняшний день имеет 6 попадания в тройку на этапах Кубка мира, 4 в скоростном спуске и 2 в супергиганте. Лучшим достижением в общем зачёте Кубка мира является для Хоффмана 16-е место в сезоне 2003-04.

Принимал участие на Олимпиаде-2002 в Солт-Лейк-Сити, где занял 8-е место в скоростном спуске.

На Олимпиаде-2006 в Турине, завоевал бронзу в супергиганте, кроме того занял 17-е место в скоростном спуске.

На Олимпиаде-2010 в Ванкувере, стал 23-м в скоростном спуске.

За свою карьеру участвовал в четырёх чемпионатах мира, но медалей в них не завоёвывал, лучший результат - 4-е место в супергиганте на чемпионате мира - 2003 в Санкт-Морице.

Использует лыжи и ботинки производства фирмы Head.

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=25280&type=result Амбрози Хоффман] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [www.ambrosihoffmann.ch Официальный сайт горнолыжника]

Отрывок, характеризующий Хоффман, Амбрози

Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.