Хохлов, Николай Иванович

Никола́й Ива́нович Хохло́в (1891—1953) — русский эсперантист, экономист, поэт, переводчик, литературный критик.

Его первые стихи появились в 1910 г. Печатался в журналах «La Ondo de Esperanto», «Literatura Mondo» и др.

C 1918 по 1928 г. жил в эмиграции, в основном в Хорватии. После Второй мировой войны два года жил в Ташкенте, остаток жизни провел в Москве. После 1933 г. отошёл от активной деятельности как эсперантист.

Его единственный поэтический сборник «La tajdo» («Прилив-отлив», 1928) принёс ему известность как лирическому поэту. Он писал как любовную, так и революционно-героическую лирику. Николай Хохлов заслуженно считается одним из выдающихся поэтов на эсперанто, его стихи представлены во многих антологиях. Он также занимался литературным переводом на эсперанто с русского, английского и сербского языков.

Ссылки

• [esperanto.net/literaturo/autor/hohlov.html О Николае Хохлове на портале «Originala Literaturo Esperanta»]
• [www.esperanto.mv.ru/Kolekto/Chanteclaire.html Стихотворение «Шантеклер» — оригинал на эсперанто]
• [www.esperanto.mv.ru/Kolekto/Chante_rus.html Стихотворение «Шантеклер» — русский перевод]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Хохлов, Николай Иванович

– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.