Храбровицкий, Даниил Яковлевич

Храбровицкий Даниил Яковлевич
Дата рождения:	28 июня 1923(1923-06-28)
Место рождения:	Ростов-на-Дону, Донская область, РСФСР, СССР
Дата смерти:	1 марта 1980(1980-03-01) (56 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Гражданство:	СССР СССР
Профессия:	сценарист, кинорежиссёр
Направление:	социалистический реализм
Награды:

Даниил Яковлевич Храброви́цкий (1923—1980) — советский кинорежиссёр и сценарист. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1974). Член КПСС с 1977 года.

Биография

Д. Я. Храбровицкий родился 28 июня 1923 года в Ростове-на-Дону. Участник Великой Отечественной войны. В 1947 году окончил три курса Литинститута имени А. М. Горького в Москве. Литературную деятельность начал в 1940 году. Работал в редакции газет «Пионерская правда» и «Комсомольская правда». В 1957 году окончил Высшие сценарные курсы. Ученик Е. И. Габриловича.

Д. Я. Храбровицкий умер 1 марта 1980 года в Москве. Похоронен на Кунцевском кладбище (участок № 10)

Фильмография

Сценарист

• 1957 — Четверо
• 1959 — Всё начинается с дороги
• 1959 — Исправленному верить
• 1961 — Девять дней одного года
• 1961 — Чистое небо
• 1969 — Почтовый роман
• 1978 — Пока бьётся сердце (пьеса, запись спектакля Ленинградского театра драмы им. А. С. Пушкина)

Сценарист и режиссёр

• 1965 — Перекличка
• 1972 — Укрощение огня
• 1974 — Повесть о человеческом сердце
• 1979 — Поэма о крыльях

Награды и премии

• Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых (1966) — за сценарий фильма «Девять дней одного года» (1961)
• Гран-при «Хрустальный глобус» на МКФ в Карловых Варах — за фильм «Укрощение огня» (1972)
• Гран-при «Серебряная сирена» на МКФ в Сорренто — за фильм «Укрощение огня» (1972)
• заслуженный деятель искусств РСФСР (1974)

Источники

1. Л.Кузнецова «О Данииле Храбровицком» www.chayka.org/node/7054

Отрывок, характеризующий Храбровицкий, Даниил Яковлевич

– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.