Храмы Ливен

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Хра́мы Ли́вен  — культовые сооружения города Ливны, предназначенные для проведения богослужений и религиозных обрядов.





История

Начало строительства крепостей на Руси, традиционно начиналось в один из православных праздников и совмещалось с закладкой соответствующего празднику Соборного храма. Для ливенской крепости, так называемого, Малого острожка, в 1586 году днём закладки стала Троица, а храмом, соответственно, Соборный Храм Живоначальной троицы, чьё расположение примерно соответствовало центру современного городского парка. В дальнейшем, по мере роста населения, кроме Троицкого собора с пределом Рождества Богородицы, появилась церковь Николая Чудотворца и Воскресения Христова с девичьим монастырём, Пророка Илии с пределом Дмитрия Солунского, Святой Параскевы Пятницы, Вознесенская церковь[1]:81.

Первоначально все городские сооружения, включая церкви, были деревянными и страдали от частых пожаров. Первым каменным храмом стала построенная в 1664 году Сергиевская церковь мужского монастыря. А массовое использование камня для строительства началось лишь после очередного «великого пожара», случившегося в 1774 году[1]:82.

С началом XX века, после Октябрьского переворота, по решению властей ливенские храмы стали закрываться и постепенно разбираться на строительные материалы. Последний из закрытых, Сергиевская церковь, прекратил работу в 1938 году. Он стал единственным, восстановленным при Советской власти. Это произошло в 1948 году.

С конца XX века, по завершении Перестройки, в Ливнах вновь начали возводить храмы. На этот раз, не только православные, но и евангельских христиан-баптистов. Возникла, также, определённая потребность и в мусульманском культовом сооружении[2].

Православные храмы

Свято-Сергиевский кафедральный собор

История Сергиевского собора

Первые документальные сведения о нём относятся к 1592 году, когда царь Фёдор Иоаннович пожаловал монастырю «реку Тим со всеми угодьями»[1]:96. В 1647 году монастырь полностью выгорел, и было начато строительство ныне существующей каменной Сергиевской церкви, закончившееся в 1664 году. Монастырь же был упразднён в 1764 году по указу Екатерины II[1]:95.

В 1938 году решением Советской власти храм закрыли, но здание продолжало существовать. Ему был причинён значительный урон лишь в годы Отечественной войны. Фактически остались лишь стены и своды[1]:103. Постановлением Совета Министров РСФСР от 22 мая 1948 года храм был взят под охрану государства и начаты реставрационные работы продолжавшиеся до 1951 года. С того же, 1948 года, в храме возобновилось богослужение[3].

Описание Сергиевского собора

В Ливнах Свято-Сергиевский кафедральный собор является самым старым из сохранившихся. Расположен у высокого берега реки Сосны на бывшей территории Сергиевского монастыря. В настоящий момент на территории собора расположены два храма и колокольня. Центральный храм имеет два престола, которые освящены в честь Успения Пресвятой Богородицы и преподобного Сергия Радонежского. Второй храм посвящён преподобному Серафиму Саровскому[4].

В колокольне размещается надвратный храм в честь Тихвинской иконы Божией Матери. Кроме того, недалеко от храма, на склоне берега, находится источник в честь преподобного Сергия Радонежского и купель.

Деятельность Сергиевского собора

От храма открыты две часовни. Это Вознесенская, на железнодорожном вокзале рядом с городским рынком. В ней регулярно совершается литургия и читается акафист покровителю торговли великомученику Иоанну Сочавскому. Существует, также, Воскресенская часовня на новом городском заливенском кладбище, используемая преимущественно для отпевания[4].

При храме действует детская воскресная школа. Она была создана в 1993 году по благословению архиепископа Орловского и Ливенского Паисия под руководством протоиерея Мефодия Дужик. Количество обучающихся составляет около 100 человек. Многие дети специально занимаются церковным пением и поют на клиросе. Воспитанники воскресной школы совершают паломнические поездки. Первоначально, занятия проходили в помещениях Свято-Сергиевского собора. В настоящее время они переместились Тихвинскую церковь собора, где оборудован специальный класс[5].

При храме тиражом 999 экземпляров выпускается ежемесячная газета «Свет Веры». Она распространяется бесплатно и имеет интернет-версию. Издание рассказывает об основных событиях в православном мире, епархии и соборе. Имеется детская рубрика[6].

Георгиевский храм

Общие сведения о Георгиевском храме

Полное официальное название — Храм во имя святого великомученика и Победоносца Георгия[7].

История Георгиевского храма

Решение о строительстве церкви в честь Георгия Победоносца было принято 23 июня 1997 года на собрании православных верующих ливенского микрорайона рабочего поселка. Оно было поддержано городской администрацией, которая выделила место в сквере по Октябрьской улице. Под руководством настоятеля — священника Сергия, был заложен фундамент и выведен нулевой уровень. Дальнейшее строительство было поручено протоиерею Александру Прищепе[8].

Первое Всенощное бдение состоялось в 2004 году, вечером 5 мая, а 6 мая утром, в день памяти великомученика Георгия Победоносца, прошла первая праздничная Божественная литургия. С этого момента богослужения совершаются ежедневно[8].

24 апреля 2013 года Архиепископ Орловский и Ливенский Антоний освятил купол и крест колокольни храма[9].

18 сентября 2014 года Георгиевский храм преобразован в архиерейское подворье Орловской епархии в городе Ливны в статусе канонического подразделения[10].

Деятельность Георгиевского храма

С 1 октября 2005 г. при Георгиевском храме действует Воскресная школа для детей и взрослых. Также существует молодёжная организация «Камо грядеши». С 1 сентября 2005 г., по благословению правящего архиерей, печатается приходская газета «Георгиевский благовестник». Кроме того, храм является постоянным участником православных выставок в Москве и Санкт-Петербурге[7].

За годы существования храма его клирики и миряне создали традицию проведения к мемориалу Липовчик ежегодного крестного хода в память жертв политических репрессий. Там же, 29 мая 2016 года силами ливенских казаков состоялась закладка небольшой часовни Новомучеников и Исповедников Российских. На её стенах будет помещён полный список уничтоженных в Липочике жителей[11].

Также, храмом организуется крестный ход в день памяти Иоанна воина[7].

Храм святого Великомученика Димитрия Солунского

Одним из наиболее ранних упоминаний ливеского храма Димитрия Солунского является запись в Приправочной книге за 1615 год: «В Беломестной Казачьей слободе, что за рекою Сосною против города Ливны, церковь св. Великомученика Дмитрия Солунского, деревянная клетцки». Позже, в Переписной книге 1678 года есть сведения о том, что Дмитриевская церковь уцелела во время разорения города гетманом Сагайдачным в 1618 г., но «ветха стала и запустела»[12].

Строительство первого каменного здания было начато в 1841 году и длилось в течении трёх лет, завершившись, в 1848 году, возведением храма, шатровой колокольни в три яруса и здания церковно-приходской школы[12].

После Октябрьской революции храм закрылся и постепенно пришёл в запустение. В 1960 году был разрушен, оказавшись последним из исчезнувших тогда. Однако с 1999 года по 2004 год местные жители во главе с сегодняшним настоятелем храма отцом Анатолием Басом вновь построили церковь. В 2004 году храм был освящён и с тех пор является действующим[13].

Храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла

Храм святых апостолов Петра и Павла является самым молодым из ливенских православных храмов. Его строительство началось в 2009 году. Храм представляет собой крестообразную постройку с куполом над средокрестием. В цокольном этаже располагается придел во имя Всех святых[14].

12 июля 2014 г., в престольный праздник, архиепископ Орловский и Ливенский Антоний совершил чин великого освящения храма. Однако, строительство продолжилось и далее. Например, в 2016 году были созданы и установлены барельефы Петра и Павла работы ливенского скульптора Константина Сараева[15].

Храмы ныне не существующие

За долгую историю Ливен храмы и возникали и, по разным причинам, исчезали. Данные о самых первых из них находятся в разрядных приказах и писцовых книгах Белогородского и Московского столов, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов[1]:81.

По некоторым сведениям в период с XVI по начало XX веков всего, без учёта иногда имевших место территориальных перемещений, в городе существовало 24 церкви и часовни. Из них в своём историческом виде до наших дней дошёл только Сергиевский храм.

Исторически, в пределах Малого острожка когда-то существовали: Троицкий собор, церковь Рождества Пречистой Богородицы, Святой Параскевы Пятницы, Святого Николая Чудотворца, Воскресения Господа Иисуса Христа, Святого Пророка Илии, Дмитрия Солунского, Вознесенская церковь. В пределах Большого острога действовали: Сергиевская церковь, Благовещения Пресвятой Богородицы, Святого Великомученника Георгия, Святого Афанасия, Святого Василия, Святых Фрола и Лавра, Покровская церковь, Архангельская, Успенская, Мученика Христова Никиты, Архангела Михаила, Новая Георгиевская, Ново-Никольская, часовня Александровская, церковь реального училища, тюремная церковь[1]:105.

Троицкий собор

Заложен в 1586 году. В приправочной книге за 1615 год о нём говорится, что представляет собой ветхие деревянные клетцки[1]:82. После пожара 1774 года было поставлено новое каменное здание, просуществовавшее до 1809 года. Затем его также разобрали и воздвигли уже на новом месте. Сейчас это соответствует пересечению улиц Свердлова и Ленина. Длина собора с колокольней составляла 20 сажень (43,2 м), максимальная ширина 11 сажень (23,76 м). Трёхъярусная колокольня имела высоту 14 сажень (30,24 м)[1]:83.

Здание собора пережило и Октябрьский переворот, и Отечественную войну. Последние годы использовалось в качестве крытого рынка. После строительства ныне существующего рынка у вокзала, было разобрано на кирпич и щебень, а освободившееся место занял жилой дом.

Церковь Рождества Пречистой Богородицы

Первоначально располагалась с северной стороны Сергиевского храма и была деревянной. В 1829 году её, как приходскую, упразднили, передав в ведение Духовного училища. При строительстве нового здания последнего в 1902 году, было построено и новое здание церкви, которое вместе с алтарной частью сохранилось до наших дней. Сейчас здесь размещается столовая лицея имени С. Н. Булгакова[16].

Церковь Святого Пророка Илии

Первоначально, была построена в 1615 году в виде деревянной клетцки. Располагалась на мысу у слияния рек Ливенки и Сосны. С 1841 по 1848 годы было воздвигнуто её новое каменное здание с трёхъярусной колокольней и церковно-приходской школой[1]:84.

Церковь Воскресения Господа Иисуса Христа

В приправочной книге за 1615 год говорится, что деревянная Воскресенская церковь располагалась в северо-западной части Малого острожка. В 1767 году было построено её каменное здание, простоявшее 90 лет. В 1818 году в церкви был крещён известный русский актёр — Пров Садовский, что засвидетельствовано печатью в его документах. В 1855 году здание частично разобрано, а оставшаяся трапезная с колокольней продолжали стоять до начала XX века[1]:84-85.

Ново-Никольская церковь

Ново-Никольская церковь, в просторечии, Новая Никола, располагалась на пересечении современных улиц Дзержинского и Горького. Возводилась на пожертвования купцов, причём основную часть внёс М. Ф. Адамов, владелец одноимённой мельницы. Храм включал две части — холодную и тёплую. Имел пять глав, центральная из которых, традиционно символизировала Иисуса Христа, а остальные, четырёх евангелистов. Пяти ярусная колокольня имела высоту 20 саженей (42,6 м). Торжества по поводу освящения храма длились с 4 по 6 июля 1876 года и были почтены присутствием орловского губернатора К. Н. Боборыкина. Здание окончательно разрушено в 50-х годах XX века[1]:85.

Вознесенская церковь

Вознесенская церковь первоначально располагалась в восточной части Малого острожка. С XVII века перенесена на городское кладбище, которое в то время находилось рядом с нынешним ливенским железнодорожным вокзалом. В 1846 году построено каменное здание с трёхъярусной колокольней. Была бесприходной и потому бедной. В церкви 47 лет служил протоиерей Николай Булгаков, отец философа Сергея Булгакова. Последний, сравнивая Вознесенскую церковь с Сергиевской, писал: «Здесь было меньше эстетики, пение (… дьячка, трогательного в своей благочестивой наивности) нас не пленяло. Церковь была мужицкая, серая.»[17].

В пятидесятые годы XX века на месте кладбища построен насосный завод и здание церкви некоторое время служило одним из его цехов, но потом было разобрано. В настоящее время у проходной этого завода построена Вознесенская часовня, относящаяся к Сергиевскому собору[1]:87.

Храмы евангельских христиан-баптистов

В городе существуют два баптистских храма Российского Союза Евангельских Христиан-Баптистов, в которых проводятся воскресные богослужения. Миряне одного из них были зарегистрированы 13 января 2000 года в качестве религиозной организации — церковь «Голгофа»[18][19]. Другая церковь — «Христа Спасителя», зарегистрирована 9 ноября 2004 года[20][21].

См. также

Напишите отзыв о статье "Храмы Ливен"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Якубсон О.  Православные храмы г. Ливны XVI-XX в.в. // На берегах Быстрой Сосны / Ред. коллегия: А. Ю. Максимов, О. Н. Булатников, О. Л. Якубсон, В. Н. Барабанов, Г. И. Цибизов. — Выпуск 17. — Ливны: Изд-во Ливенского краеведческого музея, 2004. — 107 с. — 500 экз. — С. 80—106.
  2. [www.uezdnygorod.ru/articlefull/471/ Лариса Минц Ливенские мусульмане празднуют Ураза-байрам // Газета Уездный город news., 23.09.2009.]
  3. [www.sobor-livny.ru/history.htm История храма // Официальный сайт Свято-Сергиевского кафедрального собора]
  4. 1 2 [www.sobor-livny.ru/obsinformacia.htm Общая информация // Официальный сайт Свято-Сергиевского кафедрального собора]
  5. [www.sobor-livny.ru/glavnaj.htm Воскресная школа // Официальный сайт Свято-Сергиевского кафедрального собора]
  6. [www.sobor-livny.ru/gas.htm Газета Свет Веры // Официальный сайт Свято-Сергиевского кафедрального собора]
  7. 1 2 3 [svt-georg.orthodoxy.ru/ Официальный сайт Георгиевского храма]
  8. 1 2 [www.orel-eparhia.ru/objects/deaneries/livenskoe-dolzhanskoe/georgievskiy-livny Георгиевский храм г. Ливны (Архиерейское подворье) // Официальный сайт Орловской митрополии]
  9. [www.orel-eparhia.ru/news/2013/04260 Установлены купол и крест на колокольню Георгиевского храма г. Ливны // Официальный сайт Орловской митрополии, 26.04.2013]
  10. [www.orel-eparhia.ru/news/2014/09181 Состоялось объединенное собрание духовенства и сотрудников Орловской митрополии // Официальный сайт Орловской митрополии, 18.06.2014]
  11. [www.uezdnygorod.ru/articlefull/8003/ Елена Богданова В урочище Липовчик заложили часовню // Газета «Уездный город news», № 22 (684) 01.06.2016 г.]
  12. 1 2 [www.orel-eparhia.ru/objects/deaneries/livenskoe-dolzhanskoe/dimsol-livny Храм святого Великомученика Димитрия Солунского г. Ливны // Официальный сайт Орловской митрополии]
  13. [www.uezdnygorod.ru/articlefull/4195/ Елена Васильева Звон колоколов и радость в сердце // Газета «Уездный город news», 13.11.2013 г.]
  14. [www.orel-eparhia.ru/objects/deaneries/livenskoe-dolzhanskoe/petra-i-pavla-livny Храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в г. Ливны // Официальный сайт Орловской митрополии]
  15. [www.uezdnygorod.ru/articlefull/8112/ Людмила Перелыгина В Ливнах церковь украсили барельефы апостолов // Газета «Уездный город news», 29.06.2016 г.]
  16. Бондарев Ю. И. Школа в веках. — Орёл: Труд, 2009. — 176 с. — 1190 экз. — ISBN 978-5-89436-173-4.
  17. Булгаков С. Н. Моя Родина. Избранное. — Орёл: Изд-во Орловской государственной телерадиовещательной компании., 1996. С.240, тир. 7000, ISBN 5-86615-024-7.
  18. [egrinf.com/2352991 Церковь Голгофа, г. Ливны // Сайт Egrinf.com]
  19. [baptist.org.ru/churches/church/people_organization/12596 Церковь ЕХБ, г. Ливны // Официальный сайт Российского союза ЕХБ]
  20. [egrinf.com/3818893 Церковь Христа Спасителя, г. Ливны // Сайт Egrinf.com]
  21. [baptist.org.ru/churches/church/people_organization/12597 Церковь «Христа Спасителя», г. Ливны // Официальный сайт Российского союза ЕХБ]

Отрывок, характеризующий Храмы Ливен

– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.