Храм Александра Невского (Бизерта)

Православная церковь
Церковь Александра Невского L’église Alexandre Nevsky
Фасад
Страна	Тунис
Город	Бизерта, rue d'Espagne prolongee
Конфессия	Православие
Епархия	в ведении Управления Московской Патриархии по зарубежным учреждениям
Тип здания	Церковь
Архитектурный стиль	неорусский стиль
Автор проекта	Н. С. Сухаржевский
Первое упоминание	1936 год
Строительство	1937—1938 годы годы
Приделы	Святого благоверного великого князя Александра Невского.
Реликвии и святыни	Андреевский флаг (в качестве завесы), иконы Христа Спасителя, Богоматери, Константина и Елены с корабля «Георгий Победоносец».
Состояние	Отличное

Храм Алекса́ндра Не́вского — русский православный храм в тунисском городе Бизерта. Настоятелем храма служит клирик зарубежных учреждений Русской православной церкви.

Первые храмы в Бизерте

В 1920 году в порт Бизерта из Крыма пришли 35 русских военных кораблей, команды которых отказались служить большевикам. В составе экипажей было 13 православных священников.

Церковные службы проходили на специально оборудованной для этих целей палубе броненосца «Георгий Победоносец» и в церкви святого Павла Исповедника, устроенной в созданном в одном из казематов старого военного форта Джебель Кебир недалеко от Бизерты Морском корпусе и действовавшей в 1920—1925 годах.

К 1925 году в Тунисе оставалось около 700 русских. Корабельная церковь была перенесена в съёмную квартиру на улице Апри. Приход находился в юрисдикции Русской православной церкви заграницей.

Строительство Александро-Невского храма

После уничтожения кораблей Русской эскадры русская община Бизерты создала оргкомитет, целью которого было строительство церкви в память об эскадре.

В 1936 году было получено разрешение французских властей на возведение храма, которое началось в 1937 году на пожертвования. В том же году было разрешено создание Ассоциации православных Бизерты. Церковь строилась по проекту и под руководством военного инженера полковника Н. С. Сухаржевского.

10 сентября 1938 года храм был освящён во имя святого благоверного князя Александра Невского.

История храма

В 1942—1943 годах церковь пострадала от бомбардировок; после войны была восстановлена.

После провозглашения независимости Туниса (1956 год) русские стали стремительно покидать страну, число прихожан храма сокращалось. В 1962 году из Бизерты уехал последний настоятель храма, а из прихожан осталось только две семьи. Долгие годы храм пустовал и ветшал, службы дважды в год — на Пасху и Рождество — проводил греческий священник Александрийской Патриархии.

Церковная жизнь возобновилась только в конце 1980-х с появлением некоторого числа эмигрантов из бывшего СССР, прежде всего русских, белорусских и украинских жён местных жителей. В феврале 1992 года Патриарх Московский и всея Руси Алексий II принял тунисский приход в лоно Русской Православной Церкви.

Духовенство храма

Известные представители духовенства прихода
Даты	Имя
1920—1923	протоиерей Георгий Спасский
1920—1924	протоиерей Николай Ванецкий
1921—1942	протоиерей Михаил Павлович Михайловский
1921 — …	священник Николай Богомолов
1922 — после 1953	протоиерей Константин Малиженовский
1924—1939	протоиерей Иоанникий Полетаев
1939—1940	священник С[уточнить]. Егоров
1941—1947	протоиерей Николай Афанасьев (1893—1966)
1947—1951	архимандрит Феодосий (Трушевич)
1951—1952	игумен Пантелеймон (Рогов)
1952—1953	архиепископ Нафанаил (Львов) (1906—1986)
…	…
1958 — апрель 1961	игумен Пантелеймон (Рогов)
1961—1992	приход окормлялся духовенством Александрийского патриархата
февраль 1992 — настоящее время	протоиерей Димитрий Нецветаев

Храм и память о Русской эскадре

Внутри храма есть мраморная доска с названиями кораблей, пришедших из Крыма в Бизерту. Царские врата завешены Андреевским флагом с корабля «Георгий Победоносец».

В 2006 году городской совет Бизерты переименовал площадь, на которой находится храм, в честь Анастасии Ширинской-Манштейн — многолетней неофициальной главы русской общины Туниса, последней жившей в Бизерте участницы похода Русской Эскадры.

См. также

• Храм Воскресения Христова (Тунис)

Ссылки

• [maznew.narod.ru/maznevtur/etap6/dn6_5.htm Сайт Юрия Мазнева]
• [foma.ru/xraniteli-pravoslaviya-v-tunise.html Статья в журнале «Фома» о православии в Тунисе]

Отрывок, характеризующий Храм Александра Невского (Бизерта)

В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.