Храм Александра Невского (Макарово)
Православный храм | |
Церковь Александра Невского
| |
Страна | Россия |
Рыбинск, Ярославская область | Макарово |
Конфессия | Православие |
Епархия | Рыбинская |
Архитектурный стиль | Псевдорусский |
Первое упоминание | 1913 |
Строительство | 1913—1919 годы |
Дата упразднения | 1930 |
Приделы | Центральный во имя святого князя Александра Невского
Боковые: |
Статус | Действующая |
Состояние | Действующий |
Церковь Александра Невского — православный храм около деревни Макарово, в ближайшем пригороде Рыбинска, памятник истории и культуры местного значения[1].
Расположение
Храм и небольшое кладбище расположены вблизи от автомобильной дороги, связывающей основную часть Рыбинска с его микрорайоном Переборы. При строительстве храма это был тракт, связывающий Рыбинск с ныне затопленным городом Молога. Храм расположен на возвышении, на левом берегу Фоминского ручья, в тесном окружении пригородных деревень. На противоположном берегу ручья расположено Макарово, а на том же берегу, чуть ниже Ильино. Фоминский ручей, являющийся центром округи, назван по деревне Фоминское, которая стояла на левом берегу в устье ручья, примерно в 2 км ниже храма. Сейчас на месте деревни — завод гидромеханизации.
История и современное состояние
Строительство храма было начато по завещанию Александра Петровича Кожевникова (10.08.1845 – 03.05.1909), выходца из семьи крестьян, уроженца деревни Фоминской, который разбогател и владел кожевенной фабрикой в деревне Фоминской. Он был гласным городской думы и уездного земского собрания, неоднократно исполнял обязанности председателя Рыбинской уездной земской управы. в 1907 году выбран депутатом III государственной думы. Строительством распоряжался его наследник Н. С. Кожевников, который начал строительные работы 15 сентября 1913 года. Церковь строилась неспешно. К 1918 году церковь была ещё не достроена, а Н. С. Кожевников уже скрывался от ВЧК. Сход окрестных крестьян в конце 1918 года создал общину, которая в 1919 году завершила строительство храма, а советские власти передали им часть конфискованной в городе церковной утвари из домовых церквей и колокол из тюремной церкви.
Церковь действовала до 1930 года. В 1942 году церковь была временно открыта, но в 1943 году снова закрылась в связи с призывом священника в армию. Оставшееся без надзора церковное здание значительно пострадало. В 1997 году церковный приход восстановлен и церковь является действующей.
Архитектура
Небольшая по объему, но весьма гармоничная и хорошо вписывающаяся в пейзаж церковь построена в псевдорусском стиле с элементами классицизма. Небольшой одноглавый четверик храма дополнен небольшой трапезной, над которой выстроена шатровая колокольня. Большие окна храма и трапезной завершаются полукруглыми арками вполне в формах русской классической архитектуры. Шатровая колокольня и крыльцо выполнены в русском стиле.
Напишите отзыв о статье "Храм Александра Невского (Макарово)"
Ссылки
- ↑ [www.admrmr.ru/dynamic_page.aspx?id=1463 Список памятников истории и культуры Рыбинского района]
Источники
- [demetra.yar.ru/oblast/rybinsk/hramyi_Ryibinska/Hram_vo_imya_Aleksandra_Nevskogo/ Кренделева В.Л. Церковь святого и благоверного князя Александра Невского // XVI Золотаревские чтения. – Рыбинск: Центральная городская библиотека им. Ф. Энгельса, 2007.]
- Рыбинск: Восемь избранных маршрутов/ Автор-сост. О.Хробыстова, гл. ред. В.Горошников. - Рыбинск, Медиарост, 2012. ISBN 978-5-906070-01-2
Это заготовка статьи о христианском церковном здании. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Храм Александра Невского (Макарово)
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.
В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.