Храм Андрея Первозванного на Ваганьковском кладбище
| Православный храм | |
Храм Андрея Первозванного на Ваганьковском кладбище
| |
| |
| Страна | Россия |
| Город | Москва |
| Конфессия | Русская православная церковь |
| Епархия | Московская городская епархия |
| Благочиние | Центральное благочиние |
| Строительство | 1822—1824 годы |
Храм Андрея Первозванного на Ваганьковском кладбище — православный храм, принадлежащий к Центральному благочинию Московской городской епархии Русский Православной церкви. Находится по адресу улица Сергея Макеева, дом 15. Здание церкви является объектом культурного наследия федерального значения[1].
Содержание
История
В 1824 году архитектор Афанасий Григорьев построил на Ваганьковском кладбище храм Воскресения Словущего. В 1822—1824 годах по проекту архитектора Александра Элькинского у входа на кладбище было построено два флигеля[2]. В юго-западном флигеле (слева от входа) была открыта богадельня. В северо-восточном флигеле (справа от входа) разместилась часовня, а затем церковно-приходская школа.
В 1916 году здание церковно-приходской школы было перестроено в храм Андрея Первозванного. Под ним была устроена часовня для отпевания усопших. Средства для создания храма завещал благотворитель А. С. Лонгинов. Икону храму пожертвовало общество трезвости. Церковь была небольшой, она вмещала всего 350 человек. Освящение храма состоялось в мае 1916 года.
Вскоре после революции — в 1918 году — храм закрыли. Сперва в здании церкви размещалось общежитие, а затем различные кладбищенские службы. В советское время оба флигеля Ваганьковского кладбища были взяты на государственную охрану. В начале лета 1989 года было решено передать здание православной церкви. На восстановление церкви было собрано более 100 000 рублей. Реставрационные работы заняли около трёх месяцев и уже 21 октября 1989 года храм был освящён архиепископом Зарайским Алексием (Кутеповым).
Церковь приписана к храму Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище. При храме Андрея Первозванного действует воскресная школа. Церковь Андрея Первозванного на Ваганьковском кладбище является единственным храмом Андрея Первозванного, построенным в Москве до революции.
Напишите отзыв о статье "Храм Андрея Первозванного на Ваганьковском кладбище"
Примечания
- ↑ [reestr.answerpro.ru/card_h.html?data=302CA65D-0F65-487D-832F-5E847C3EA64C&obj=monument Объекты культурного наследия]. reestr.answerpro.ru. Проверено 5 мая 2012. [www.webcitation.org/6AokfDOnl Архивировано из первоисточника 20 сентября 2012].
- ↑ Ваганьковское кладбище // Энциклопедия «Москва» / Под ред. С. О. Шмидта. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1997. — 976 с.
Литература
- Матюшин С. И., иерей. Священное Ваганьково / Иерей Сергий Матюшин.. — М.: Изд-во «ЮГ», 2008. — 320, [16] с. — 3 000 экз. — ISBN 978-5-903730-02-5. (в пер.)
Ссылки
- Елена Лебедева. [www.pravoslavie.ru/jurnal/culture/svmos-andrey.htm Церковь св. Апостола Андрея Первозванного]. Православие.Ru. [www.webcitation.org/6AokgCb3k Архивировано из первоисточника 20 сентября 2012].
Отрывок, характеризующий Храм Андрея Первозванного на Ваганьковском кладбище
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
