Церковь Зачатия Анны, что в Углу

Православный храм
Церковь Зачатия Анны
Церковь Зачатия Анны, что в Углу
Страна	Россия
Город	Москва
Конфессия	Православие
Епархия	Московская
Дата основания	вторая четверть XVI
Статус	Объект культурного наследия РФ № 7710445000

Церковь Зачатия Анны, что в Углу — одна из старейших московских приходских церквей, расположенная в Зарядье, на пересечении Китайгородского проезда и Москворецкой набережной. Существующее здание построено в середине XVI века. Своим нынешним обликом обязана послевоенной реставрации (архитектор Л. А. Давид).

История

Впервые церковь «Зачатиа, что на Востором углу» упоминается в летописи в связи с пожаром 1493 года, когда деревянный храм сгорел полностью. Также называлась церковью Анны «на Востром конце», так как была построена в урочище реки, которое выдавалось в Васильевский луг. При пожаре 1547 года храм пострадал, затем восстанавливался. Точная дата появления на месте деревянной церкви каменной неизвестна, как отмечает А. Баталов, самое раннее возможное начало строительства — после пожара 1547 года. Впервые как каменная постройка храм указан в Переписной книге 1626 года.

Южный придел храма — в честь великомученика Мины Котуанского (возведён в первой четверти XVII века, возможно, по заказу князя Пожарского в честь освобождения столицы от польских и литовских интервентов). Придел получил имя великомученика, в день памяти которого, 11 ноября, в 1480 году войска Большой Орды ушли от реки Уфы.

Северный придел храма — в честь великомученицы Екатерины (построен в 1658—1668). Существует гипотеза, что появился он в связи с рождением у царя Алексея Михайловича дочери по имени Екатерина. В 1658—1668 годах была построена галерея-паперть (гульбище) вокруг храма.

Обновление храма происходило в 1752 году (на средства купчихи Замятиной) и в XIX веке. К середине XIX века в церкви появились приделы Девяти мучеников, мучеников Виктора и Викентия.

В церкви хранился рукописный сборник (до настоящего времени не дошёл), в котором содержался рассказ о том, что Иван Грозный после пожара 1547 года послал в неё чудотворный образ Божьей Матери.

В Храме Василия Блаженного находится колокол весом 30 пудов, снятый с колокольни церкви Зачатия Анны, разобранной во время реставрации 1954—1957 годов. Колокол был отлит во Франции в 1547 году и приобретён купцом М. Г. Твердиковым. В Смутное время колокол был вывезен из церкви; позднее выкуплен и возвращён в храм князем Пожарским.

В 1920-х годах (по другим данным — в 1929) храм был закрыт, но оставался под охраной государства как памятник истории. Затем в здании располагались конторские и туристические учреждения. Убранство внутренней части храма было безвозвратно утрачено.

В 1947—1948 годах сооружение обследовал архитектор А. С. Фуфаев, который свёл результаты своих изысканий в графическую реконструкцию. Некоторые из положений реконструкции Фуфаева были признаны ошибочными в ходе реставрации церкви в 1954—1957 годах.

В 1994 году храм был возвращён Русской православной церкви и освящён в том же году.

В настоящее время, из-за строительства, богослужения в храме не проводятся.

Архитектура

Церковь Зачатия Анны — бесстолпный храм с крещатым сводом. Основной объём, почти квадратный в плане, установлен на подклете. С востока расположена полукруглая алтарная апсида, перекрытая полукруглым же сводом. Гладкий цоколь из белого камня занимает всю надземную часть подклета и обведён горизонтальной тягой. Фасады (за исключением апсиды), что характерно для построек той эпохи, разделены на три части лопатками и увенчаны трифолиями, отделёнными горизонтальным поясом. Стены сложены из известняка мячковского типа (подклет, храм до пояса; внутри известняком стены выведены до пят свода) и маломерного кирпича (пояс храма, стены выше пояса, карниз апсиды, трифолии) на известковом растворе. Толщина стен — 108—127 см у храма и 105 см у алтарной апсиды.

Ленточный фундамент основного объёма и апсиды — из бутового камня на известковом растворе. Заложен на глубину 2,6 метра от древней дневной поверхности.

Массивный барабан, венчающий основной объём, изначально не имел окон и был украшен снаружи нишами, которые обрамляют узкие пилястры с декоративными ложными арками, придающие сооружению стройность. Четыре окна в барабане, ориентированные по сторонам света, были пробиты позднее. С равной вероятностью, барабан мог быть как открыт внутрь помещения, так и отделён от него, возможно, деревянной конструкцией. Его основание декорировано десятью (вместо обычных восьми) кокошниками. Верхняя часть карниза барабана была утрачена при строительстве в XVII веке луковичной главы.

Изначально храм был покрыт чёрнолощёной черепицей со стрельчатыми окончаниями. Остатки первоначального покрытия были обнаружены над юго-западным углом храма во время реставрации. Последнее по времени создания покрытие церкви (на момент реставрации середины 1950-х) — четырёхскатная кровля.

Придел Мины, возведённый в начале XVII века также имеет крещатый свод и узкий глухой барабан с ложными окнами.

Как отмечает Л. Давид, расположение церкви было чрезвычайно выигрышным: здание возвышалось над Великой улицей, и из-под арки Косьмодемьянских ворот, на входе в Китай-город, вид на храм открывался на фоне панорамы Московского кремля.

Реставрация

В 1954—1957 годах храм был изучен и отреставрирован (натурные исследования и проект реставрации Л. А. Давида совместно с Б. Л. Альтшуллером и С. С. Подъяпольским). Целью реставрационных работ было удаление позднейших наслоений памятника (начиная с XVIII века) и восстановление форм архитектуры XVI века. Приделы св. Мины, св. Екатерины и гульбище, появившиеся в XVII веке, были признаны имеющими «историческое и историко-архитектурное значение», их создатели, по мнению реставраторов, достигли «определённого композиционного равновесия и гармонии» с основным древним ядром храма. Эти позднейшие постройки были сохранены.

Как большую удачу реставрационных работ Давид отметил обнаружение и восстановление первоначальных порталов, считавшихся утраченными. Храму были возвращены три перспективных портала с килевидными завершениями — того типа, который является «классическим для раннемосковской архитектуры». В то же время не было обнаружено никаких следов гульбищ или лестниц, которые должны были бы вести к этим порталам.

При исследовании древнего покрытия церкви над её юго-западным углом было обнаружено основание южного столба старой звонницы, располагавшейся диагонально. Вопрос о её композиции остаётся открытым.

Во время реставрации была снесена колокольня, построенная в середине XIX века.

Литература

• Баталов А. Л. К вопросу о происхождении крещатого свода в русской архитектуре XVI в // Сборник статей по искусству Византии и Древней Руси в честь А. И. Комеча. — М, 2006. — С. 47-66.
• Из научного наследия Л. А. Давида // Реставрация и исследование памятников культуры. Вып. 4. — М, 2001. — С. 6-34.
• Подъяпольский С. С. К вопросу о восточных элементах в московском зодчестве XV—XVI вв // Древне-русское искусство. Русское искусство позднего средневековья XVI в. — СПб, 2003. — С. 6-34.
• Орлов А. Описание московской Зачатьевской, что в углу г. Китая церкви // Московские епархиальные ведомости. М., 1852, № 38. с. 349.
• Ратшин А. Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквах в России. М.: Унив. тип., 1852. [dlib.rsl.ru/viewer/01003562612#?page=178 С. 350]

Ссылки

• [zaryadie.ru/node/143 Храм Зачатия праведной Анны, «что в углу»]. Подворье Патриарха Московского и всея Руси храмов в Зарядье, что в Китай-городе. Проверено 23 июля 2014.

Отрывок, характеризующий Церковь Зачатия Анны, что в Углу

Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.
Лемарруа (Le Marierois) с грозным письмом Бонапарта только что прискакал к Мюрату, и пристыженный Мюрат, желая загладить свою ошибку, тотчас же двинул свои войска на центр и в обход обоих флангов, надеясь еще до вечера и до прибытия императора раздавить ничтожный, стоявший перед ним, отряд.
«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.
– Вот хочет сраженье посмотреть, – сказал Жерков Болконскому, указывая на аудитора, – да под ложечкой уж заболело.
– Ну, полно вам, – проговорил аудитор с сияющею, наивною и вместе хитрою улыбкой, как будто ему лестно было, что он составлял предмет шуток Жеркова, и как будто он нарочно старался казаться глупее, чем он был в самом деле.
– Tres drole, mon monsieur prince, [Очень забавно, мой господин князь,] – сказал дежурный штаб офицер. (Он помнил, что по французски как то особенно говорится титул князь, и никак не мог наладить.)
В это время они все уже подъезжали к батарее Тушина, и впереди их ударилось ядро.
– Что ж это упало? – наивно улыбаясь, спросил аудитор.
– Лепешки французские, – сказал Жерков.
– Этим то бьют, значит? – спросил аудитор. – Страсть то какая!
И он, казалось, распускался весь от удовольствия. Едва он договорил, как опять раздался неожиданно страшный свист, вдруг прекратившийся ударом во что то жидкое, и ш ш ш шлеп – казак, ехавший несколько правее и сзади аудитора, с лошадью рухнулся на землю. Жерков и дежурный штаб офицер пригнулись к седлам и прочь поворотили лошадей. Аудитор остановился против казака, со внимательным любопытством рассматривая его. Казак был мертв, лошадь еще билась.
Князь Багратион, прищурившись, оглянулся и, увидав причину происшедшего замешательства, равнодушно отвернулся, как будто говоря: стоит ли глупостями заниматься! Он остановил лошадь, с приемом хорошего ездока, несколько перегнулся и выправил зацепившуюся за бурку шпагу. Шпага была старинная, не такая, какие носились теперь. Князь Андрей вспомнил рассказ о том, как Суворов в Италии подарил свою шпагу Багратиону, и ему в эту минуту особенно приятно было это воспоминание. Они подъехали к той самой батарее, у которой стоял Болконский, когда рассматривал поле сражения.
– Чья рота? – спросил князь Багратион у фейерверкера, стоявшего у ящиков.
Он спрашивал: чья рота? а в сущности он спрашивал: уж не робеете ли вы тут? И фейерверкер понял это.
– Капитана Тушина, ваше превосходительство, – вытягиваясь, закричал веселым голосом рыжий, с покрытым веснушками лицом, фейерверкер.
– Так, так, – проговорил Багратион, что то соображая, и мимо передков проехал к крайнему орудию.
В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.