Храм Казанской иконы Божьей матери (Туртень)

 памятник архитектуры (региональный)

Православный храм
Казанской иконы Божьей Матери Свято-Казанский храм
Страна	Россия
Местоположение	Тульская область, Ефремовский район, село Туртень
Конфессия	Православие
Епархия	Тульская и Ефремовская
Тип здания	Храм
Строительство	1798—1802 годы
Состояние	Действующий

Храм Казанской иконы Божьей Матери — православный храм селе Туртень Ефремовского района, Тульской области.

История

По преданию, на берегу речушки в деревне Туртень молодая девушка нашла икону Казанской Божьей Матери. Своего храма в Туртени не было, потому икону отправили в ближайшую Свято-Троицкую церковь в село Круглое на берегу реки Красивая Меча. Но икона не один раз возвращалась туда, где была найдена. На месте явления была построена часовня, на противоположном берегу был выстроен деревянный храм. Со временем, из-за ветхости деревянной церкви на противоположной горе была построена другая, из дикого камня (сейчас на её месте старое кладбище). Третья, каменная, ныне существующая церковь, была построена в 1802 году князем Петром Ивановичем Одоевским. Вместо древней часовни на месте явления иконы, в 1848 году стараниями управляющего имениями Ланских помещика Михаила Афанасьевича Левачова была построена каменная часовня, покрытая железом. А на том месте, где была обнаружена икона, забил источник.

При советской власти ключ не раз пытались засыпать, но он все равно пробивался через горы земли и мусора. То же самое происходило и с храмом: местным начальникам не нравилось, что в Туртень круглый год едут паломники, и церковь дважды закрывали (в 1937—1946 и в 1961—1989 годах) .

Сейчас храм действующий и имеет два предела: во имя Казанской иконы Божьей Матери (празднование 21 июля и 4 ноября (н.с.) и во имя св. Флора и Лавра (празднование 31 августа н.с.). Богослужения совершаются регулярно. Работает храм ежедневно, богослужение совершаются в церковные праздники, субботу и воскресенье: Божественная Литургия 8.30, Всенощное бдение 15.00.

Святой источник

Источник в селе Туртень расположен на берегу небольшой речушки Колотовки, рядом с Храмом Казанской иконы Божией Матери. Источник славится своими целебными свойствами. Около источника постоянно находится народ, который набирает воду и купается в специально организованной купальне. Считается, что данная процедура укрепляет здоровье и продлевает жизнь.

Источник является значимым местом для православных паломников. Из архивной справки 1960-х годов:

В селе Туртень Ефремовского района святой родник-колодец почитается верующими около 400 лет. К нему ежегодно 21 июля в религиозный праздник Казанскую стекаются верующие из Тульской, Рязанской, Орловской и Липецкой областей до 5 тысяч и более человек. В 16 км от города Ефремова есть маленькая деревушка Туртень с красивым храмом на окраине. За церковью находится святой источник с купальней, которому покровительствует Казанская икона Божьей Матери. К святому источнику в деревне Туртень едут паломники не только из Тульской, но и из Орловской, Рязанской, Липецкой областей — рассказывают местные жители. — и пешком, и на автомобилях дорогих. Все Ефремовские начальники сюда машины за водой присылают. Потому что водичка из Свято-Казанского источника целебная. Говорят, искупаться в источнике — значит избавить себя от простуды минимум на полгода. Если пить эту воду утром натощак, затягиваются язвы в желудке. Дети, растущие на туртеньской воде, практически не болеют. Туртенские женщины утверждают, что от умывания этой водой кожа молодеет! Однажды представители властей, заинтересовавшись туртенским источником, прошлись по домам местных жителей и обнаружили интересный факт: большинство деревенских не страдают никакими болезнями и живут долго. А все потому, что всю воду они берут из источника. Секрет источника в Туртени был раскрыт несколько лет назад: специалисты обнаружили в составе родниковой воды повышенное содержание серебра. А местные жители утверждают, что она выводит камни из почек. Серебро очищает воду и обеззараживает от всех бактерий. Поэтому она не только необыкновенно вкусная, но и сохраняет свою свежесть долгое время.

—

Село Туртень 

Туртень — село в восточной части района, на левом берегу речки Дубрава, которая в XVII—XIX вв. именовалась Туртень. Есть несколько вариантов происхождения названия села Туртень. Первое название происходит от тюркского корня «тур» -«стоянка», «туртень» — «древняя стоянка». На карте 1790 г. в близи села указаны овраги : Турмышевский Верх и Турмышонок. На Красивой Мече есть Турмышев брод. Вместе с деревней Турдей (Воловский район) и Тормасово эта группа топонимов сохранила память о передвижениях отрядов степняков. «Тюртень» — искаженная форма. Второе — слово «туртень» по-монгольски значит «река».

В 1798—1802 гг. князь П. И. Одоевский, который в 1791 году унаследовал от своей тётки по отцовской линии Евдокии Михайловны Одоевской имение, построил в селе взамен обветшавшего деревянного храма, ныне существующий каменный.

В первой половине XIX в. селом владело семейство Ланских. В 1857 г. насчитывалось 677 крепостных крестьян. В 1859 г. было 68 дворов, 628 человек. В 1860 г. в Туртене открылась земская школа. После 1861 года село относилось к Ступинской волости.

В 1874 г. владелицей земельных угодий указывалась помещица Лермонтова. 21 июля ежегодно в Туртене проводилась Казанская ярмарка, на которой торговали скотом, сельхозпродуктами. На ярмарку съезжались не только люди из Ефремовского уезда, но и из других соседних губерний. Традиция продолжалась в 1920-х гг.

В 1892 г. помещик Д. Ф. Самарин создал близ села конный завод, где разводились упряжные и рабочие лошади.

В 1913 г. в Туртене насчитывалось 147 хозяйств и 792 жителя. В 1925 г. действовала школа I ступени, которой заведовала А. М. Аулова.

С 1924 по 1928 г. село входило в Шиловский район, с 1935 по 1958 г. — в Октябрьский (в составе Ступинского сельсовета). В 1960-90 годах в Туртене было отделение совхоза «Соревнование». В 2004 г. проживали 58 человек.

Интересные факты

Высокий красавец-утес, внизу разбивается о плотину буйная и величественная река Красивая Меча. До горизонта — зелень тульских лесов и огромные песчаники. Когда-то здесь было древнее поселение, но как оно называлось, историки только догадываются. Сегодня это место называется Ишутинское городище по местонахождению недалеко от него деревни Ишутино. Если же рассказывать про городище, то никаких достоверных данных нет. По легенде на месте городища раньше стоял город, но никто не знает как он назывался. В предании говорится, что крымские татары часто совершали набеги на Русь. Многие русские города и сёла были ограблены и сожжены, а их жители взяты в плен или просто убиты. И только служилые люди Ишутинского городища избегали этой участи. Когда татары однажды ворвались на городище, то там никого не было: ни людей, ни запасов пищи. Только угли ещё теплились в печах, ведь час назад здесь ещё были люди. Татары обыскали всё вокруг, но никого не нашли, не было ни одного беженца. Суеверные татары были в испуге и быстро оставили городище. А через некоторое время люди опять появились здесь. И так было каждый раз, когда появлялись татары. Загадка исчезновения людей так до сих пор не разгадана. Но есть мнение, что где-то на территории городища была потайная пещера, куда и прятались люди во время нападения врагов, но она также не обнаружена. Вообще разгадать тайну Ишутинского городища пытались всегда, особенно жители соседних сёл. Так, например, сохранились сведения, что ещё в 70-е годы 19 века житель села Слободского, казённый крестьянин Иван Иванович Белов, убеждённый в достоверности народного предания, вёл самостоятельно раскопки на Ишутинском городище. Но его поиски остались безрезультатными. Теперь здесь любят отдохнуть уставшие от городской суеты трудящиеся. Неугомонные археологи с лопатами стремятся откопать какую-нибудь древность и потом долго и нудно её идентифицировать. Советуем посещать в сухой день, поскольку в дождливую погоду трава и чернозем на крутых склонах утеса становятся скользкими. Место хорошо для ночевки в палатке.

Литература

• Малеванов Н. А. Ефремов. Историко-экономический очерк. — Тула: Тульское книжное издательство, 1958. — 122 с.
• Малеванов Н. А., Сафронов Е. Д. Ефремов. Город на Красивой Мече. — Тула: Издательский дом «Пересвет», 2001. — 207 с.
• Золотая книга Ефремова. — 1-е изд. — Издательство «Неография». 2005. — 192 с.
• Ефремов. 370 лет. / Под ред. Ксенофонтова И. В. — Тула: Издательство «Неография». 2007. — 48 с.
• Красивомечье: века и люди. Город Ефремов и округа, 1637—2007. Старинные описания и документы. Биографический справочник. — Тула: Неография, 2007. — 416 с., цв. вкл.

Ссылки

• [www.efremov-town.ru/ Сайт-комьюнити города Ефремов]
• [www.370.efrv.ru/ Официальный сайт юбилея города Ефремов, область Тульская.]
• [www.efremov.net/economics12/ История города]
• [www.efrv.ru/ Городской сайт]
• [71r.ru/efremovskijj_rajjon/ Ефремов и Ефремовский район]
• [krasivomechie.my1.ru/ Река Красивая Меча]
• [www.narybalku.ucoz.ru// Сайт, посвященный рыболовству в городе Ефремове]
• [elis-slav.gallery.ru/watch?a=GwP-cFTf Фотовидеоальбом «Красивая Меча»]

Отрывок, характеризующий Храм Казанской иконы Божьей матери (Туртень)

Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.