Храм Святого Людовика Французского (Москва)

Католический церковь
Храм Святого Людовика Французского
Город	Москва, Малая Лубянка, д. 12А
Конфессия	Католицизм
Архитектурный стиль	классицизм
Автор проекта	Алессандро Жилярди
Строительство	1833—1835 годы
Статус	Объект культурного наследия РФ № 7710400000
Состояние	действует
Сайт	[ru.eglise.ru Официальный сайт]

 памятник архитектуры (федеральный)

Храм Святого Людовика Французского (фр. Eglise Saint Louis des Français à Moscou) — католический храм в Москве, расположенный на улице Малая Лубянка, дом 12А. Один из трёх действующих католических храмов Москвы наряду с кафедральным собором Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии и храмом св. Ольги в Люблине. При церкви действует воскресная школа, скаутское движение (Скауты Европы).

История

В 1789 году проживающие в Москве французы подали прошение о разрешении им строительства католического храма. После получения разрешения от московских властей и его одобрения императрицей Екатериной II был построен небольшой деревянный храм на участке между Малой Лубянкой и Милютинским переулком. Освящение церкви во имя французского короля Людовика IX Святого состоялось 30 марта 1791 года.

В XIX веке было осуществлено строительство современного здания храма на месте прежнего. Строительство было начато в 1833 году, а закончено двумя годами позже. Храм был сооружён по проекту известного архитектора А. О. Жилярди. Освящение состоялось, однако, лишь 17 июня 1849 года, о чём напоминает мраморная доска в алтарной части церкви. При храме Св. Людовика существовали две гимназии — мужская гимназия св. Филиппа Нери и женская гимназия св. Екатерины; а также благотворительный приют св. Доротеи.

К 1917 году число прихожан насчитывало 2700 человек.

После революции 1917 года для храма наступили тяжёлые времена, храм многократно разорялся, настоятель Ж. М. Видаль был выслан из страны. До 1926 года французский приход опекался отцом Зелинским, настоятелем храма Св. апостолов Петра и Павла в Милютинском переулке. В 1926 году епископ Мишель д’Эрбиньи втайне от советских властей рукоположил в епископы в храме Святого Людовика ассумпциониста П. Э. Невё и ещё двух священников — А. И. Фризона и Б. Слосканса. Однако его тайна была раскрыта и Д’Эрбиньи был выслан из СССР. Предпринимались попытки выслать и епископа Невё, его оставили в стране после протестов французского посольства, но в 1936 году не впустили в СССР после курса лечения во Франции. Большинство активных прихожан было репрессировано. В 1938 году, после закрытия двух других московских католических храмов, храм Святого Людовика остался единственным действующим католическим храмом Москвы, а осуществлявший служение в нём капеллан посольства США Леопольд Браун — единственным католическим священником.

Всё время существования СССР храм Св. Людовика оставался единственным открытым католическим храмом Москвы и одним из двух (наряду с храмом Лурдской Божией Матери в Ленинграде) католических храмов в РСФСР. С 1950 года в храме служили священники, направляемые в Москву архиепископом Рижским.

С начала 90-х годов в жизни храма начался новый период. 13 апреля 1991 г. папа Иоанн Павел II объявил о создании Апостольской администратуры для католиков латинского обряда европейской части России. Торжественное вступление в должность апостольского администратора архиепископа Тадеуша Кондрусевича состоялось в храме Святого Людовика 28 мая 1991 г.

В настоящее время, в связи с тем, что третий исторический католический храм Москвы — храм Св. апостолов Петра и Павла в Милютинском переулке так и не был возвращён Церкви, в храме Святого Людовика проводят службы как приход Святого Людовика (преимущественно франко- и англоязычный), так и приход Св. Петра и Павла (преимущественно русскоязычный).

Список настоятелей и администраторов храма

• 1789—1793 отец Жан-Батист Песм де Матиньикур
• 1793—1802 отец Гоие
• 1802—1805 отец Кьен
• 1805—1807 отец Марион
• 1807—1812 отец Адриан Сюррюг
• 1812—1828 отец Антуан де Малерб
• 1828—1832 отец Мишель Герье
• 1832—1835 отец Николя Энжерран
• 1835—1837 отец Шибо
• 1837—1839 отец Вюаньо
• 1839—1846 отец Отран
• 1846—1865 отец Кудэ
• 1865—1883 отец Амабль Беесо
• 1883—1884 отец де Коснак
• 1884—1900 отец Леон Вивьен
• 1901—1911 отец Альбер Либерсье
• 1911—1913 отец Эжен Бертло
• 1913—1921 отец Жан-Мари Видаль
• 1921—1926 отец Зелинский
• 1926—1936 епископ П. Э. Невё
• 1936—1945 отец Леопольд Браун
• 1945—1947 отец Антуан Лаберж
• 1947—1949 отец Жан де Мата Тома
• 1949—1967 отцы Иосиф Бутурович, Станислав Роговский, Витольд Броницкий, Михаил Тардивис
• 1967—1990 отец Станислав Мажейка
• 1990—1991 отец Франциск Рачунас
• 1991 отец Антоний Гей
• 1991—2008 отец Бернар Ле Леаннек
• 2008—2013 отец Адриен Массон
• c 2013 отец Вячеслав Горохов

Архитектура

Храм Святого Людовика Французского построен в стиле классицизм, представляет собой трёхнефную базилику с высоким центральным и более низкими боковыми нефами. Вход оформлен колоннадой, по обеим сторонам колоннады расположены невысокие колокольни.

В 90-е годы была проведена масштабная реконструкция внутреннего пространства храма.

Над главным алтарём находится живописное изображение Преображения Господня. На алтаре левого нефа в центре расположена статуя св. Людовика, слева от него — статуя св. Бернара Клервоского, справа св. Франциска Сальского. Немного правее, на отдельном постаменте статуя св. Антония Падуанского. Также в алтаре левого нефа установлены небольшие статуи святых покровительниц Франции: св. Жанны д’Арк и св. Терезы из Лизьё. Правый алтарь посвящён Богородице, здесь установлена статуя Девы Марии, Царицы Святого Розария. После советского периода сохранился лишь один старинный витраж с изображением св. Иосифа, находящийся в правой части храма.

Литература

• «В тени Лубянки…» О судьбах настоятелей церкви Святого Людовика Французского в Москве: воспоминания Леопольда Брауна и обзор материалов следственных дел/ Сост. И. И. Осипова — М.:Братонеж, 2012. ISBN 978-5-7873-0691-0.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Храм Святого Людовика Французского в Москве
• [ru.eglise.ru Официальный сайт храма]
• [peterpaul.msk.ru/ Сайт прихода св. Петра и Павла]
• [www.procatholic.ru/index.php?view=article&catid=71%3Amoscow&id=415%3A2008-03-17-08-15-59&option=com_content&Itemid=62 Статья об истории храма Св. Людовика в издании «В свете Евангелия»]
• [www.katolik.ru/mir/1016-archive/80731-st12805.html Статья о настоятеле храма Св. Людовика в военные годы о. Леопольде Брауне]

Отрывок, характеризующий Храм Святого Людовика Французского (Москва)

В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.