Храм Успения Пресвятой Богородицы (Гора Сион)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Монастырь
Монастырь Успения Богоматери
Страна Израиль
Город Иерусалим
Конфессия Католицизм
Епархия латинский Патриархат Иерусалима 
Орденская принадлежность бенедиктинцы
Тип аббатство
Сайт [www.dormitio.net/ Официальный сайт]
Координаты: 31°46′20″ с. ш. 35°13′44″ в. д. / 31.7722° с. ш. 35.2289° в. д. / 31.7722; 35.2289 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=31.7722&mlon=35.2289&zoom=12 (O)] (Я)

Монастырь Успения Богоматери (Монастырь Дормицион) — немецкое католическое аббатство ордена бенедиктинцев в Иерусалиме на вершине горы Сион за пределами стен Старого города, около Сионских ворот. Храм построен в 1910 году латинским Патриархатом в Иерусалиме на месте, которое Католическая церковь считает местом Успения Богородицы, на месте дома апостола Иоанна Богослова, рядом с Горницей Тайной Вечери.[1]





История возникновения

Согласно Священному Преданию,К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4273 дня] здесь, у апостола Иоанна Богослова жила и преставилась Пресвятая Богородица.[1] Первая византийская базилика на этом месте была построена в 415 году при иерусалимском епископе Иоанне II (386—417) и называлась Святой Сион (греч. Αγία Σιών; лат. Sancta Sion).[2] Она была посвящена пасхальной Тайной Вечере Иисуса Христа и Его учеников, а также схождению Святого Духа на апостолов в Пятидесятницу. Этот храм был разрушен при нашествии персов в 614 году, после чего восстановлен. С VII века в северо-западном углу базилики находился камень, почитаемый как место Успения Богородицы. В 966 году храм вновь был разрушен.[1] Крестоносцы восстановили его в начале XII века и назвали Sancta Maria in Monte Sion. Был разрушен мусульманами в 1200 году.

В конце XIX века германским католикам, в лице Ордена бенедиктинцев, удалось приобрести этот участок за 120 тысяч золотых марок у султана Абдул-Хамида II, при посредничестве императора Вильгельма II во время его исторического визита в Палестину в 1898 году.

В 1890 году начинается строительство. Главным архитектором проекта, задуманного как модель каролингского собора в Ахене, стал Генрих Ренард (de:Heinrich Renard) (1868—1928) из Кёльна. Стилевые особенности архитектуры церкви аббатства необычны. Они сочетают элементы византийского и современного мусульманского стиля, как в целом, так и в деталях. Закончились работы в 1910 году. Церковь меняет своё название на Успение Богоматери (лат. Dormitio Mariae). Здесь начинает почитаться место с криптой, где установлен камень, на котором Она почила.

Описание

От алтаря по полукругу расходятся шесть капелл:

  • Капелла, посвящённая Святому Бонифацию. Бенедиктинский архиепископ вошёл в историю христианства, как святой мученик и покровитель Германии.
  • Капелла Кёльна расположена первой справа от алтаря. Преподнесенная по случаю освящения церкви, она, в основном, посвящена трём волхвам, пророчески предсказавшим Рождение Мессии. По существующей традиции, их мощи были перенесены в Кёльнский собор и захоронены в нём. С этого времени они стали покровителями Кёльна. Сонм епископов, святых, патронов, также изображённых в капелле, держат различные модели церквей, которые были построены при их содействии.
  • Капеллу святого Бенедикта оформили сами монахи бенедиктинского ордена. Сам святой стал покровителем Франции. В середине ниши капеллы расположен крест святого Бенедикта, состоящий из перекрещивающихся аббревиатур, переводящихся на русский язык так: «Святой крест будет моим светом — не дай змею быть моим водителем». Рельефы вокруг креста изображают чудеса и события из жизни святого.

В самом центре зала на полу расположены три кольца со словами славословия серафимов Господу: «Свят! Свят! Свят!» (Ис. 6:3). В христианстве они символизируют собой триединство: Бог Отец, Бог Сын и Святой Дух. Этот центр окружают ещё три кольца: с именами четырёх больших пророков, двенадцати малых и знаками Зодиака. Под полом расположена крипта, в которой находится священный камень, на котором почила Богородица.

Крипта

В крипте храма, в центре зала расположена скульптура Богородицы, возлежащей на камне. На куполе балдахина, покрывающего скульптуру изображён Иисус Христос, призывающий Свою Мать в Своё Небесное Царство словами: «Встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди! Голубица моя в ущелии скалы под кровом утёса!» (Песн. 2:13-14). В медальонах, окружающих купол, расположены изображения шести ветхозаветных женских образов: Евы, Мариам (старшей сестры Моисея), Иаили, Юдифи, Руфи и Эсфири.

Священный одр окружают шесть алтарей, дарителями стали следующие страны: Австрия, Бразилия, Берег слоновой кости, Венгрия, Венесуэла, США. На них изображены свои святые и апостолы и им, естественно, присущи собственные национальные стилистические особенности. Главный алтарь в крипте посвящён Успению: на фреске изображены апостолы, окружившие тело Богородицы, и Христос, возносящий Её душу на Небо. Также здесь изображены нынешняя церковь и её предшественницы. Столб под алтарём — остаток византийской колонны.

Настоящее время

Аббатство принадлежит Германскому обществу Святой Земли, президентом которого является архиепископ города Кёльна. С 1998 года возвращено первоначальное название: Аббатство Сиона Святой Девы Марии.

Галерея

  • Miriam IMG 28071.JPG

    Мариам, сень в крипте, медальон

  • Eve IMG 28091.JPG

    Ева, сень в крипте, медальон

  • Jerusalem - Abbaye de la Dormition.jpg

    Общий вид

  • Cathedral Organ ST 06.jpg

    Орган

См. также

Напишите отзыв о статье "Храм Успения Пресвятой Богородицы (Гора Сион)"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 Святая Земля. Исторический путеводитель по памятным местам Израиля, Египта, Иордании и Ливана / Ред. М. В. Бибиков. М., 2000. С.75
  2. ↑ Bargil Pixner, «Mount Zion, Jesus, and Archaeology», in Jesus and archaeology James H. Charlesworth, 2006, pages 313—315

Ссылки

  • [www.dormitio.net/ Официальный сайт аббатства]
  • [jerusaleminfo.ru/tserkvi-hramyi-monastyiri/abbatstvo-i-tserkov-dormitsion.html Иерусалимский информационный портал]
  • [feeljerusalem.com/jerusalem/feeljerusalem/Jerusalem_sites/jerusalem_mountzion_hinnom_valley.asp Dormition Abbey (Hagia Sion Abbey) and around…]

Отрывок, характеризующий Храм Успения Пресвятой Богородицы (Гора Сион)

– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Храм_Успения_Пресвятой_Богородицы_(Гора_Сион)&oldid=75141434»