Христианско-социальная партия (Австрия)

Христианско-социальная партия
	Христианско-социальная партия
	нем. Christlichsoziale Partei (CS)
Дата основания:	1893
Дата роспуска:	1933

К:Политические партии, основанные в 1893 году

К:Исчезли в 1933 году Христианско-социальная партия Австрии (CS) (нем. Christlichsoziale Partei) — австрийская правая политическая партия, существовавшая с 1893 до 1933 года, предшественница современной Народной партии.

История

Австро-Венгрия

Партия основана в 1893 Карлом Люгером. Она развилась из Христианского социального движения и Христианского социалистического клуба рабочих. Партия ориентировалась на буржуазию и клерикальных католиков, в партии было много священников, включая канцлера Игнаца Зейпеля. Это привлекло на сторону христиан-социалистов много голосов от консервативного сельского населения.

С 1907 до 1911 христиан-социалисты были сильнейшей партией в нижней палате Рейхсрата, но потом потеряли позиции относительно Социал-демократической рабочей партии. Во время Первой мировой войны партия поддерживала действующее правительство, но после падения монархии в 1918 году партия выступила за создание республики и присоединение Австрии к Германии.

Первая республика

С 1918 до 1920 года партия сформировала коалицию с социал-демократами. Начиная с 1920 года все канцлеры Австрии были членами Христианско-социальной партии, так же как и президенты с 1928 до 1938 года.

Отечественный Фронт

В процессе установки режима так называемого австрофашизма, Канцлер от Христианско-социальной партии Энгельберт Дольфус реформировал партию в Отечественный фронт в 1933 году. После аншлюса Австрии к нацистской Германии, партия была запрещена в марте 1938 года и она прекратила своё существование. После Второй мировой войны партия не была восстановлена. Большинство её сторонников и политических деятелей имели мнение, что её название также связано с австрофашизмом, и была основана Австрийская народная партия, которую можно считать наследницей христиан-социалистов.

Организационная структура

ХСП состояла из земельных организаций (landesparteiorganisation), земельные организации из окружных организаций (bezirksparteiorganisation), окружные организации из местных организаций (ortsparteiorganisation).

Высший орган - федеральный съезд (bundesparteitag) (до 1920 г. - имперский съезд (reichsparteitag)), между федеральными съездами - федеральный совет (bundesparteirat) (до 1920 г. - имперский совет (reichsparteirat)), между федеральными советами - федеральное руководство (bundesparteileitung) (до 1920 г. - имперское руководство (reichsparteileitung)), высшее должностное лицо - федеральный председатель (bundesparteiobmann) (до 1920 г. - имперский председатель (reichsparteiobmann)).

Земельные организации

Земельные организации ХСП соответствовали землям (до 1920 г. - коронным землям).

Высший орган земельной организации - земельный съезд (landesparteitag), между земельными съездами - земельное руководство (laqndesparteileitung), высшее должностное лицо - земельный председатель (landesparteiobmann).

Окружные организации

Окружные организации ХСП соответствовали статуарным городам, округам и городским округам Вены.

Высший орган окружной организации - окружной съезд (bezirksparteitag), между окружными съездами - окружное руководство (bezirksparteileitung), высшее должностное лицо окружной организации - окружной председатель (bezirksparteiobmann).

Местные организации

Местные организации ХСП соответствовали городам, общинам, городским округам и частям Вены.

Высший органы местной организации - общее собрание (mitgliderversammlung), между общими собраниями - местное руководство (ortsparteileitung), высшее должностное лицо - местный председатель (ortsparteiobmann).

Известные члены партии

Напишите отзыв о статье "Христианско-социальная партия (Австрия)"

Ссылки

Христианско-социальная партия // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. — СПб., 1908—1913.

Отрывок, характеризующий Христианско-социальная партия (Австрия)

– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.