Христианство в Танзании
Христианство в Танзании — крупнейшая религия в стране. По данным исследовательского центра Pew Research Center в 2010 году христиане Танзании составляли 59,6 % населения этой страны[1]. «Всемирная христианская база данных» оценивает долю христиан в 54,8 % (2010 год)[2].
Доля христиан в общем населении Танзании неуклонно росла последние пол века. Так, в 1960 году христианами были 19 % танзанийцев; в 1980 — 33 %, в 2000 — 48 %[3].
Христиане составляют большинство среди таких народов Танзании как бемба, бена, гого, джагга, занаки, зинза, камба, кикуйю, кононго, куриа, матенго, намванга, нгонде, ндали, ндамба, пангва, пимбве, погоро, суба, фипа, хайя, хангаза, хехе и хуту.
В 2000 году в стране действовало 27 тыс. христианских церквей, принадлежащих 92 различным христианским деноминациям[3].
Содержание
Католицизм
Первые христиане появились на территории Танзании в 1499 году. Это были монахи августинцы, приплывшие вместе с Васко да Гамой. В течение двух последующих столетий в стране действовала католическая миссия, которая была изгнана с приходом арабов. Лишь в 1860 году несколько католических священников переехали на Занзибар. В 1863 году Конгрегация Святого Духа начала служение на материковой части в Багамойо. С 1878 года в Танзании служит общество Белых отцов. После Первой мировой войны к миссионерской деятельности в Танзании подключаются капуцины, пассионисты, паллотинцы, сальваторианцы и другие монашеские организации католиков.
В 1953 году в Танзании была создана Апостольская нунциатура. В ноябре 1990 года Танзанию посетил папа римский Иоанн Павел II.
В 2010 году к Католической церкви принадлежали 31,8 % жителей Танзании. Католическая церковь состоит из 34 епархий.
Протестантизм
В середине XIX века Танзания стала частью миссионерских путешествий Давида Ливингстона, представлявшего Лондонское миссионерское общество. Во многом, именно его усилия привели к началу постоянной миссионерской работы англикан в Танзании в 1864 году. Начиная с 1886 года в Дар-эс-Саламе служит миссия немецких лютеран. До начала первой мировой войны в стране начали служение моравские братья, адвентисты и евангельские христиане из не-деноминационной Внутренней африканской миссии.
В 1930-х годах в Танзанию прибывают миссионеры из различных скандинавских и американских пятидесятнических организаций. В 1956 году в Дар-эс-Салам начали миссию баптисты из Нигерии.
По данным исследовательского центра Pew Research Center в 2010 году протестанты составляли 27,3 % населения этой страны[1]. Крупнейшей протестантской организацией является Евангелическо-лютеранская церковь Танзании (5,8 млн)[4]. Примерно 20 % протестантов в Танзании являются прихожанами различных пятидесятнических церквей[5] (более 2-х миллионов верующих). Англиканская церковь Танзании объединяет 2 млн человек[6]. По нескольку сотен тысяч насчитывают общины баптистов, адвентистов, евангельских христиан и моравских братьев.
В 2000 году в Танзании действовало 26 тыс. протестантских церквей[3].
Православие
Православный верующие Танзании принадлежат к Дар-эс-Саламской митрополии Александрийской церкви. В 2006 году епархия насчитывала 166 приходов и окормляла 41,2 тыс. верующих[7]. В стране открыты 30 православных храмов. По данным Всемирной христианской энциклопедии в 1995 году в Танзании было лишь 9 православных приходов и 11,7 тыс. верующих.
Маргинальное христианство
Примерно 240 тыс. жителей страны относятся к маргинальному христианству[8]. Организация Свидетелей Иеговы объединяет 25 тыс. человек. Миссионеры Церкви Иисуса Христа святых последних дней появились в Танзании в 1991 году; сейчас в этой стране чуть более 1 тыс. мормонов.
Значительное число танзанийцев являются прихожанами различных афро-христианских церквей и сект — Легио Мария (25 тыс.), Африканская церковь Ниневии (15 тыс.), Африканская апостольская церковь Иоанна Масове (3 тыс.) и др.
Напишите отзыв о статье "Христианство в Танзании"
Примечания
- ↑ 1 2 [features.pewforum.org/global-christianity/total-population-percentage.php Christian Population as Percentages of Total Population by Country] (англ.). Pew Research Center (January 2011). Проверено 7 марта 2014.
- ↑ [www.thearda.com/internationalData/countries/Country_219_2.asp Tanzania - Religious Adherents, 2010 (World Christian Database)] (англ.). The Association of Religion Data Archives. Проверено 10 марта 2014.
- ↑ 1 2 3 Patrick Johnstone, Jason Mandryk. Rwanda // [books.google.md/books/about/Operation_World_2001.html?id=NuQCRAAACAAJ&redir_esc=y Operation World 2001]. — London: Paternoster Publishing, 2001. — 798 p. — (Operation World Series). — ISBN 1-8507-8357-8.
- ↑ [www.lutheranworld.org/sites/default/files/LWF-Statistics-2011.pdf 2011 World Lutheran Membership Details] (англ.). Lutheran World Federation (15 January 2012). Проверено 7 марта 2014.
- ↑ [oikoumene.org/en/member-churches/africa/tanzania Tanzania - World Council of Churches] (англ.). World Council of Churches. Проверено 11 марта 2014.
- ↑ [www.oikoumene.org/en/member-churches/anglican-church-of-tanzania Anglican Church of Tanzania] (англ.). World Council of Churches. Проверено 9 марта 2014.
- ↑ [www.solun.gr/news/255-pravoslavnie-greki-pomogajut-tanzanii Православные греки помогают Танзании, несмотря на кризис]. 2012-12-23. Проверено 11 марта 2014.
- ↑ [features.pewforum.org/global-christianity/population-number.php Christian Population in Numbers by Country] (англ.). The Pew Forum on Religion & Public Life (19 December 2011). Проверено 27 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GGCmz4Bt Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
См. также
|
Портал «Христианство» |
|---|
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Христианство в Танзании
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
