Кристиан Август (князь Ангальт-Цербста)

Кристиан Август Ангальт-Цербстский Christian August Fürst von Anhalt Zerbst<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет Кристиана Августа Ангальт-Цербстского кисти Антуана Пэна, 1725. Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)</td></tr>
князь Ангальт-Цербстский
7 ноября 1742 — 16 марта 1747
Предшественник:	Иоганн Август Ангальт-Цербстский
Преемник:	Фридрих Август Ангальт-Цербстский
Рождение:	29 ноября 1690(1690-11-29) Дорнбург
Смерть:	16 марта 1747(1747-03-16) (56 лет) Цербст
Род:	Аскании
Отец:	Иоганн Людвиг I (князь Ангальт-Дорнбурга)
Мать:	Кристина Элеонора фон Цойч
Супруга:	Иоганна-Елизавета Гольштейн-Готторпская
Дети:	Софья-Августа-Фредерика, Вильгельм Кристиан Фридрих, Фридрих Август Ангальт-Цербстский, Августа Кристина Шарлотта, Елизавета Ульрика
Военная служба
Годы службы:	1708—1747
Принадлежность:	Пруссия Пруссия
Род войск:	пехота
Звание:	генерал-фельдмаршал
Награды:

Кристиан Август Ангальт-Цербстский (нем. Christian August von Anhalt-Zerbst; 29 ноября 1690, Дорнбург — 16 марта 1747, Цербст) — князь Ангальт-Дорнбургский в 1704 — 1742 (совместно с братьями), князь Ангальт-Цербста с 7 ноября 1742 года (совместно со старшим братом до 1746 года), прусский генерал-фельдмаршал (1742), отец Екатерины II.

Биография

Кристиан Август начал службу капитаном прусского гвардейского полка в 1708 году, с 1709 года — капитан пехотного Ангальт-Цербстского полка, который был размещен в Штетине. В 1711 году получил орден Великодушия (Orden de la Generosite), позже названный орденом «За заслуги» («Pour le Mérite») и был произведен в подполковники.

Участвовал в войне за испанское наследство и в военной кампании в Нидерландах, в 1716 году был произведен в полковники, в 1721 году — в генерал-майоры.

В 1725 году получил орден Чёрного орла — высший прусский орден. С 1729 года — комендант Штеттинского замка, где в том же году у него родилась дочь, будущая Екатерина II. В 1732 году получил чин генерал-лейтенанта и в апреле 1741 года — генерала от инфантерии.

В мае 1742 года, когда пошли разговоры о браке его дочери с наследником российского престола, Фридрих II присвоил ему звание генерал-фельдмаршала.

Сам отец принцессы противился этому браку: с набожностью первых последователей Лютера он не хотел и слышать, чтобы дочь его сделалась еретичкою, пока один пастор, более веротерпимый, не растолковал ему, что греческая вера почти одинакова с лютеранскою.

Кристиан Август вступил во владение Ангальт-Цербстским княжеством совместно со своим бездетным старшим братом Иоганном Людвигом II после смерти их двоюродного брата Иоганна Августа, умершего в 1742 году бездетным. Владетельный герцог Ангальт-Цербстский до своей смерти в 1747 году.

Семья

Женат на Иоганне-Елизавете Гольштейн-Готторпской, дочери Христиана-Августа Гольштейн-Готторпского, сестре Карла Августа Гольштейн-Готторпского, помолвленного с Елизаветой Петровной, но умершего до свадьбы. Другой её брат, Адольф Фридрих, был избран королём Швеции.

Дети

1. София Августа Фредерика (1729—1796) (Императрица Всероссийская Екатерина II, 1762—1796)

   ∞ Пётр III (1728—1762), император Всероссийский

2. Вильгельм Кристиан Фридрих (17 ноября 1730 — 27 августа 1742)
3. Фридрих Август Ангальт-Цербстский (1734—1793), владетельный князь Ангальт-Цербстский с 1747.

   ∞ Цербст (17 ноября 1753) принцесса Каролина Гессен-Кассельская (10 мая 1732 — 22 мая 1759)

   ∞ (27 мая 1764) принцесса Фредерика Ангальт-Бернбургская (1744 — 12 апреля 1827)

4. Августа Кристина Шарлотта (10 ноября 1736 — 24 ноября 1736)
5. Елизавета Ульрика (17 декабря 1742 — 5 марта 1745)

В кинематографе

• В кинофильме Светланы Дружининой «Виват, гардемарины!» (СССР, 1991) роль Кристиана Августа исполнил Владимир Сошальский.

Примечания

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Кристиан Август (князь Ангальт-Цербста)

Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.